Если сердце верит - страница 35
Она не могла больше оставаться в Бостоне. По крайней мере, это уже ясно. Даже если назавтра скандал уляжется, на нее все равно еще много месяцев будут показывать пальцами. Это невозможно перенести. Невыносимо знать, что миллионам чужих людей известны подробности твоей личной жизни. Немыслимо больше страдать от унижения и ощущения жуткой несправедливости. И потом, работа… Кто рискнет нанять женщину с погубленной репутацией? Уж конечно, не те, кто предлагает интересные вакансии.
Подруга Лили по колледжу жила в Сан-Франциско. Несколько раз в год они разговаривали по телефону, но Дебби была замужем и имела троих детей. Лили боялась звонить ей сейчас, и уж тем более показываться на пороге ее дома. Ведь пресса мгновенно ухватится за новую добычу. То же самое — с друзьями из Нью-Йорка и Олбани. Лили не хотела отравлять им жизнь. Но если нельзя поехать к друзьям, значит, придется снимать другое жилье. Однако без всяких доходов… Ее банковский счет был весьма скуден. Если не работать, то весьма скоро он иссякнет.
Конечно, можно коротко остричь волосы, выкрасить их в светлый тон, отправиться куда-нибудь подальше отсюда и устроиться хотя бы официанткой. Ведь в свое время, учась в колледже, Лили именно так и подрабатывала. Почему бы не вспомнить старые времена? Однако жить под вымышленным именем, никого не зная и всех обманывая?.. Нет, это не по ней.
Больше всего Лили мечтала о справедливости, но ее-то как раз и не видно было на горизонте. И еще она мечтала вырыть нору и забиться туда поглубже. Она так устала от репортеров и операторов. Устала являть собой зрелище. Ей хотелось тишины и уединения. Она с радостью стала бы невидимкой.
Но люди не роют нор и не прячутся в них от света. Они отправляются в такие места, где их никто не отыщет. В такие как Лейк-Генри.
«Нет, только не Лейк-Генри!» — заволновалась Лили, но идея уже застряла в ее сознании, как заноза.
Ведь в маленьком коттедже на озере, отделенном от всего мира несколькими акрами леса и связанным с ним только длин, ной и узкой проселочной дорогой, она сама себе будет хозяйкой. Этот домик достался ей в наследство от бабушки.
«Нет, только не Лейк-Генри!» — снова подумала Лили, но это место очень напоминало ту самую нору в земле, о которой она мечтала. Все там знакомо с детства. Дом в хорошем состоянии. Лили платила одной местной женщине за уборку, и каждый раз, приезжая на родину, останавливалась в своем коттедже.
Майда, конечно, не слишком обрадуется. Она наверняка не желает, чтобы Лили приезжала, а скандал приближался к дому. Но есть ли у нее выбор? Из всех возможных вариантов решение укрыться в родном городе, пожалуй, самое разумное. Там она все обдумает, со стороны понаблюдает за беснующейся прессой и решит, стоит ли сражаться, и если да, то как. Там можно дышать чистым воздухом. И проводить время с Поппи.
Вдруг снова зазвонил телефон. Лили обернулась и посмотрела на него. Вот если бы позвонила Майда и сказала: «Да, приезжай в свой коттедж». Лили представила себе, как мать подает на стол свое фирменное блюдо — жаркое в горшочке, из которого валит пар. Обычно Майда подолгу тушит его на медленном огне со свежими грибами и морковкой и красным картофелем, который выращивает на своем огороде ее подруга Мэри Джоан Свит, а затем приправляет лавровым листом и шалфеем. Лили размечталась: а вдруг, узнав о скандале, Майда так перепугалась за дочь, что решила пригласить ее в свой большой дом? Лили вообразила, как они будут разговаривать и плакать, как станут, наконец, друзьями.
Мечты, мечты. Лили вздохнула. Всего лишь мечты.
Она так и не подняла трубку и теперь, слушая сообщение, радовалась этому — звонил один из тех, кого она не желала
Лили больше не удивлялась тому, как широко известен стал номер ее телефона. Раньше ей казалось, что отказ от внесения в справочники — законное право каждого гражданина. Можно, конечно, позвонить в компанию, но что это даст? Можно проклинать Митча за то, что он дал ее номер Терри, а Терри — за то, что сообщал его всем кому ни попадя. Но это все равно, что пытаться закрыть дверь сарая, когда лошадь уже убежала.