Если вы не бессмертны - страница 4

– Опаздываете, Инга Николаевна!

Если «проклятый зануда» обращается по имени – отчеству, значит он не просто зол, а вне себя от злости.

– Экстраординарные обстоятельства, Константин Иванович, – с иронией в голосе ответила Инга.

Когда она в последний раз называла Балоцкого по имени- отчеству? Может быть, месяц назад. При а- на- ло- гич- ных обстоятельствах.

Инга вздохнула.

– Фокусник… или экстрасенс… Никто толком не понял, кто он на самом деле… Умер в «Октябре» от укуса гремучей змеи. Или отравился ацетоном. Может быть, керосином. Пока ничего не ясно. Похоже, несчастный случай.

– Это этот, который собрал пресс-конференцию? – заметно повеселел и оживился Балоцкий.

– Да.

– А гремучая змея – настоящая?

Светка, когда удивляется, слишком округляет глаза, как будто изображает удивление. Наверное, чтобы ее и без того большие, темные глаза казались совсем огромными, как ночь. Не удивительно, что пред этими двумя полными полупритворного удивления безднами, не устоял Балоцкий, оставил первую жену с годовалым ребенком.

– Похоже, что да.

– Где, интересно, он ее взял? – темные глаза Светки стали еще больше.

– Об этом его спрашивал и Кирилл, не помню фамилию… Светленький, с ТВЦ… Андреев, кажется. Но ответить экстрасенс… или фокусник не успел.

– Откуда этот сумасшедший? – задумчиво почесал бритую голову Балоцкий

Инга назвала районный город, в котором родился парапсихолог.

– Завтра едешь в командировку, – задумчиво распорядился Балоцкий.

Инга вздохнула. За два года работы в «Криминальной хронике» ей не раз приходилось интервьюировать близких родственников погибших, и каждый раз это было большим испытанием.

– Но, может быть, родные еще не знают… Да и сразу после такого известия как-то… не этично брать интервью у близких родственников…

Нет, нужно было, конечно, найти какое-то другое объяснение. Такие понятия, как этика, для Балоцкого не существуют. Инга никак не могла привыкнуть к этой черте главного редактора.

– Меня не интересует, когда ты поедешь, – согласился он. – Главное, чтобы к следующему номеру был материал в «Частный детектив».

– К следующему номеру? – Инга округлила глаза не хуже, чем Светка. – Нет, я могу, конечно, к следующему номеру сделать обычный материал. Но на журналистское расследование мне недели не хватит.

– Хорошо…

Инга усмехнулась. Другого она и не ожидала. Конечно же, Балоцкого не устроит «обычный материал», если из него можно сделать конфетку в рубрику, которая вот уже целый год является его особой гордостью.

– В следующий номер сделай информацию в сводку происшествий, – подумав секунду, решил Балоцкий. – А через номер дадим полосу со всеми подробностями.

Значит, полоса… И, конечно, она не освобождает от «обязательного минимума» информаций. Впрочем, с этим у Инги никогда не было проблем. Что-то всегда приплывало в руки само собой, пока она занималась глобальными проектами Балоцкого.

Инга раскрыла зонт, разбрызгивая вокруг себя капли, осевшие на нейлоне. Поставила его сушиться посередине комнаты и, конечно, под серо-голубым куполом тот час же примостился пушистый рыжий кот Сомс.

Мимоходом заглянула в зеркало. Светло- русые корни волос отросли уже на целый сантиметр, да и ярко-малиновые кончики заметно потускнели. Нужно срочно наведаться к Руслану. Год назад именно он, экстравагантный владелец парикмахерского салона «У Руслана», между прочим бросил, что Инге пойдет ярко-красная шевелюра.

Ксюша, младшая сестренка, считает, что очень глупо натуральной блондинке краситься в красный цвет. Но что с нее взять? Ей только семнадцать. К тому же мечта Ксюши – стать второй Клаудией Шиффер. И чтобы больше походить на идеал, Ксюша прилежно осветляет на несколько тонов свои русые волосы. Зато оттенок «гранат» никогда не будет таким ярким на темных волосах.

Да и Макс считает, что леди с малиновыми волосами – это очень стильно.

В общем-то, волосы и привлекли его внимание к незнакомке в светлой джинсовой юбке несколько месяцев назад, на ипподроме.

Стояла такая ужасная жара, что даже «Cola», минуту назад извлеченная из морозильной камеры, становилась противно теплой.

И все-таки в такую жару не хотелось ничего. Только пить что-то, что еще не успело слишком нагреться, где-нибудь в теньке.