Эстеты из Кукановки - страница 38
— Езжайте, товарищ Косяков, — потусторонним голосом сказал начальник управления. — Приедете через пару дней, тогда поговорим. А сейчас я… уехал. Да, приезжайте один. Супругу не нужно беспокоить.
…Машина неслась по шоссе, поднимая самум пыли. Харитон Васильевич, стараясь разобраться в обстановке, молчал. А Дора Михайловна с удовольствием ему рассказывала о том, с каким трудом она «выдрала» у торготдела пряности, картофельную муку, чеснок, лимоны и дрожжи.
— Подумать только, Харитоша, какая бесхозяйственность! Всю землю твой предшественник пустил под зерно, и совхоз остался без овощей. Приходится все импортировать, вплоть до укропа. Ты представляешь себе, во что превращаются при перевозке свежие огурцы?
Харитон Васильевич не успел представить себе эту душераздирающую картину: навстречу летела грузовая машина, полная людей.
— Привет директору! — закричали они. — Здравствуйте!
— И откуда они знают, что это я еду? — повеселев, спрашивает Косяков.
Жена, с жалостью посмотрев на него, ничего не ответила.
Пассажиры второй машины возгласили другую здравицу:
— Здрасьте, Дарья Михална! Достали что-нибудь? Значит, живем!
Косякова величественно помахала им рукой, покивала головой.
— В чем дело? — ревниво спросил муж. — Почему одни приветствовали меня, а другие — тебя?
В глазах Доры Михайловны снова засветилась жалость:
— Тебя здесь никто еще не знает. Все приветственные клики адресованы мне.
— Но они же кричали «товарищ директор!» А я…
— А я и есть директор. Директор столовой. Вот уже две недели.
— Кк-кто же… бббудет готовить мне обед? — выдавил Косяков.
— Парикмахер, — туманно ответила жена. — Ничего. Не помрешь… Больше будешь заботиться о питании людей. Кстати, нужно срочно выстроить новое помещение, а в том сарае, где сейчас пищеблок, можешь свалить свои запасные части… Надеюсь, ты их все же разыскал? Ну, слава богу, хоть не осрамил меня на новом месте.
ПОВИЛИКА
В редакцию они пришли втроем. Все одногодки, все со свеженькими университетскими значками.
Встретили их приветливо.
— Молодое пополнение? Замечательно! — сказал редактор. — Ну, к чему у вас душа лежит? Кого куда?
Клава без запинки сказала:
— Я бы съездила в командировку куда-нибудь подальше, для начала с опытным журналистом. Можно провести рейд на отстающем заводе.
— А я бы в колхоз поехал, — заявил Игорь, — могу и один. Попробую очерк написать.
Белокурая Нина несмело проговорила:
— Если можно, поработаю в отделах редакции.
Так и сделали, Клава и Игорь, получив редакционные удостоверения и командировочные, на другой же день выехали: она — на завод, он — в колхоз.
Нину посадили в отдел науки и техники. Редактор отдела Иван Петрович, человек немногословный и сдержанный, встретил ее суховато:
— Сидеть здесь нечего. Пойдите в научно-исследовательский институт и сделайте заметочку на тему…
Через два дня Нина положила перед Иваном Петровичем три странички, исписанные крупным, детским почерком. Заведующий отделом начал читать. В середине второй страницы он сдвинул очки ил лоб и внимательно посмотрел на Нину. Девушка сидела тихо, не шевелясь, сложив руки на коленях.
— Гм… ничего не понимаю, — сказал Иван Петрович. — Ерунда какая-то! «Роберт Поликарпович Тюлькин работает эсперантом. В свободное время этот инергичный, талантливый человек изучает немецкий, английский и американский языки». Чуешь! Американского языка не существует.
Голубые глаза наполнились слезами:
— Неужели так плохо? А я старалась!.. Ну, поправьте, прошу вас! Я так надеялась на вашу помощь! Мне говорили, что вы всегда поддерживаете молодежь.
— Ладно, — смягчился Иван Петрович. — Поправлю.
Заметка была напечатана. И на летучке ее даже похвалили. А Нина пересела в промышленно-транспортный отдел, которым заправлял Петр Иваныч — веселый толстый человек в круглых очках. Прочитав первую Ниночкину заметку, он долго хохотал:
— О-ой, не могу! «Ширится соревнование проводников и полупроводников…» Это кто же такие?
— Это… которые… — смущенно пролепетала Нина. — В общем, недавно пришедшие на транспорт…
— Га-га-га! — продолжал грохотать Петр Иваныч. — Умора! Пойду покажу ребятам.