Этика Нового Завета - страница 71
Он объявляет себя знающим Бога и называет себя сыном Господа [paida kyriou]...
Увидим, истинны ли слова Его,и испытаем, каков будет конец Его жизни; ибо, если Праведник - Сын Божий [ho dikaios huios theou], то Он поможет Ему и избавит Его от руки врагов. Испытаем Его оскорблением и мучением, дабы узнать, сколь Он смиренен. Проверим Его незлобие! Осудим Его на постыдную смерть, ибо, по Его словам, Он будет защищен (Прем 2:12-13, 17-20).
Отрывок из Книги Премудрости Соломона показывает, что рассказ Луки о невинности Иисуса следует читать в контексте представлений о страдании и оправдании праведника, - темы, столь частой, например, в псалмах плача. Когда центурион говорит «Действительно этот человек был dikaios», он имеет в виду лишь «Действительно этот человек был невинен». Однако евангелист хочет, чтобы читатель услышал в словах центуриона дополнительный смысл - аллюзию на Премудрость Соломона («Он был Праведник»)[16].
В пользу предложенного нами толкования говорят и две ретроспективные отсылки к смерти Иисуса в Деяниях Апостолов. Рассмотрим отрывок из речи Петра в Деян 3. Петр упрекает иерусалимлян в распятии Иисуса.
Бог отцов наших прославил Своего Раба [pais] Иисуса, которого вы предали и которого отвергли перед лицом Пилата, когда тот хотел Его освободить. Вы же Святого и Праведного [ton hagion kai dikaion] отвергли, и просили отпустить для вас убийцу. Создателя жизни убили, Которого Бог поднял из мертвых, чему мы - свидетели (Деян 3:13-15).
Или возьмем Деян 7. Стефан обличает народ в убийстве Праведника:
Жестоковыйные! Люди с необрезанным сердцем и ушами! Вы всегда противитесь Духу Святому, как отцы ваши, так и вы. Кого из пророков не гнали отцы ваши? Они убили предвозвестивших приход Праведника [tou dikaiou], Которого ныне вы стали предателями и убийцами (Деян 7:51-52).
Вместе взятые, эти отрывки демонстрируют: Иисус умер согласно Писаниям, подобно Праведнику из Исайи, псалмов плача и Премудрости Соломона[17]. Его смерть снова подтверждает, что истинного пророка отвергают. И это, как показывает в свою очередь мученичество Стефана, устанавливает образец для Его последователей.
В рассказе Луки о Страстях Иисус стоек и спокоен. Он прощает врагов (23:34), сострадателен к одному из распятых с ним преступников (23:43) и предает свой дух в руки Божьи (23:46). Последний отрывок хорошо иллюстрирует искусную редакторскую работу Луки с Евангелием от Марка. У Марка умирающий Иисус восклицает: «Боже мой, Боже мой, почему Ты меня оставил?», в горечи своей вспоминая слова Пс 21:1. Лука считает такое восклицание несовместимым с его образом Иисуса, а поэтому вкладывает в уста Иисуса слова из другого псалма (30:5):
В руки Твои предаю дух Мой;
Ты искупил Меня, о Господь, Бог верный.
Лука сохраняет утверждение, что смерть Иисуса во всех деталях произошла в согласии с Писанием, и изображает Иисуса как образцового мученика[18], подобного мученикам маккавейским (2 Макк 6-7; 4 Макк 5-18). Возьмем для иллюстрации только один пример - смерть Элеазара, описанную в Четвертой книге Маккавейской.
Когда он сгорал до костей своих и был уже готов испустить последний вздох, он поднял глаза к Богу и сказал: «Ты знаешь, Боже, что хотя я и мог себя спасти, я умираю в муках огня ради закона. Будь же милостив к народу Твоему и прекрати наказывать его. Сделай мою кровь очищением для них, и возьми мою жизнь в обмен на их жизни (4 Макк 6:26-29).
Относительно этой же самой смерти автор Второй книги Маккавейской говорит:
И так скончался он, оставив в смерти своей не только юношам, но и весьма многим из народа образец доблести и памятник добродетели (2 Макк 6:31).
Мученик претерпевает жестокую смерть. Однако это не означает, что он не был праведен или что его отношения с Богом были неправильными. Наоборот! Героическим перенесением страданий и смерти мученик демонстрирует глубину своей веры и истинность своих убеждений. То, как умер Иисус, доказывало, что он - Праведник, и давало образец веры.
Конечно, этим значение Иисуса для Луки не исчерпывается. Рассмотренные нами образы, переплетаясь с другими образами, создают картину гораздо более величественную, чем каждый из них по отдельности. Иисус больше, чем Раб Господень, облеченный Духом и возвещающий справедливость. Он больше, чем пророк, подобный Моисею. Он больше, чем праведный мученик, дающий благородный образец верности Богу. Иисус - Тот, кто исполняет обетования, заложенные в этих образах Писания. Он - средоточие божественного замысла о спасении мира. Но и каждый из этих христологических образов глубоко значим для представлений Луки о жизни общины, освобожденной Иисусом.