Этикет & шпионаж - страница 7

— А как вы? Разве не прекрасный день? Воистину замечательный. Я Димити. А вы?

— Софрония.

— И все?

— А что, разве этого мало?

— О, ну, я хочу сказать, что я, если точнее, Димити Энн Пероблёкли — Тынемот, вообще — то.

— Софрония Анжелина Тряпочертик.

— Боженьки, как трудно выговорить.

— Вот как? Возможно.

«Будто Димити Энн Пероблёкли — Тынемот выговорить легче».

Софрония перевела взгляд от Димити на еще одного обитателя кареты. Было трудновато распознать, что за существо притаилось под большой не по размеру шляпой — котелком и заляпанной масляными пятнами шинелью. Впрочем, если поднатужиться, Софрония сказала бы, что это порода мальчика неопрятного. Он носил очки с толстыми стеклами, основательно морщил лоб, а на коленях держал внушительный пыльный фолиант, который полностью завладел его вниманием.

— Что это такое? — спросила она соседку, морщившую нос.

— Ох, это? Это просто Пилловер.

— А что называют «пилловером» у вас дома?

— Моего младшего брата.

— А, соболезную. У меня самой их несколько. Дьявольское неудобство эти братишки.

Софрония с совершенным пониманием кивнула на нелепую шляпу с пальто.

Пилловер из — под очков бросил на девочек косой взгляд. С виду брат был на несколько лет младше сестры, которой, как догадалась Софрония, исполнилось тринадцать.

— Его определили в Бансон.

— Для чего?

— Политехническая школа для мальчиков Бансона и Лакруа. Ну, знаешь, та, другая, школа.

Софрония, которая понятия не имела, о чем говорит Димити, притворилась из вежливости осведомленной.

Димити продолжала чирикать. Оказалась она чуточку говорливой. После своей семьи Софрония чувствовала себя с такой болтушкой как рыба в воде. Уж что — что, а поболтать ее родня всегда любила, но о куда менее интересных вещах, чем Димити.

— Мамочка и папочка хотят, чтобы он стал злым гением, но сердце у него лежит к латинской поэзии. Правда, Пилл?

Мальчик одарил сестру противным взглядом,

— Пилловер ужасно не преуспевает в злых делах, если вы понимаете, о чем я. Наш папа в числе основателей Конфедерации мертвых хорьков, а мама кухонный химик с сомнительными намерениями, но бедняжка Пилловер, с его Кривыми окулярами фантастического увеличения, не может и муравья убить. Ведь не можешь, Пилл?

Софрония чувствовала, словно от нее постепенно ускользала нить беседы.

— Конфедерация мертвых хорьков?

Димити кивнула, тряхнув кудрями.

— Знаю, знаю, можешь посочувствовать. Я стараюсь видеть и светлую сторону: по крайней мере, папа не Засольщик.

Софрония вытаращила глаза.

— Э, о, да, куда лучше.

«Засольщик? Что такое, небеса святые, Засольщик?»

— И вот Пилл для бедного старого папы грустное разочарование.

Упомянутый Пилл отложил книгу, явно намереваясь себя защитить.

— Я сделал скамеечку на шарнирах, которая двигается, когда кто — нибудь собирается на нее присесть. И еще горшок заварного крема, который никогда не остывает так, чтобы стать пригодным для пудинга.

Димити внесла пояснения, которые разбили все доводы.

— Скамеечка в конце концов всегда двигается вперед, так что садится на нее преудобно. А повар просто использует Кремовый дурной горшок, чтобы держать теплыми булочки.

— Послушай. Так не пойдет. Нечего выбалтывать семейные тайны!

— Смирись, Пилл, ты прискорбно добрый.

— О, ну это уж слишком! А ты что, такая уж злодейка? Господи, да ты хочешь выйти замуж и стать леди. Да в нашей семье сроду такого не слыхивали! По крайней мере, я — то стараюсь.

— Ну, школа совершенства ведь на то и требуется, чтобы помочь стать леди?

По крайней мере, об этом Софрония была осведомлена наверняка.

Мальчик насмешливо фыркнул.

— И близко нет. Только не эта школа совершенства. Вовсе не того совершенства. Или стоит сказать, что того, но только с виду? Уверен, вы понимаете.

Пилловер бросил насмешливый косой взгляд на Софронию, затем, заметно смутившись, снова вернулся к книге.

— На что он вообще намекает? — обратилась Софрония к Димити, чтобы та объяснила поведение брата.

— Хочешь сказать, ты не знаешь?

— Не знаю что?

— О бог ты мой. Ты скрытый рекрут? Совсем без семейных связей? Я знала, что их берут, конечно, но не думала, что встречусь хоть с одним. Как чудесно! Ты находилась под надзором? Я слышала, иногда так делают.