Это дикое сердце - страница 9

Это был его последний выстрел. Еще две стрелы попали в цель, он упал с лошади и больше не двигался.

Восемь воинов-команчей получили то, за чем пришли. Они дошли до этой фермы по следам тринадцати лошадей. Они видели, что из фермы выехало только одиннадцать лошадей. Значит, на ферме осталось два человека, двое из тринадцати воинов, которых они искали. Один из этих двоих был уже мертв. Огромный фермер пока еще нет.

Фермер был только ранен. Четыре индейца теперь пытали его, пока остальные команчи обыскивали дом и сарай.

Двое команчей вошли в сарай. Один залез в фургон и стал рыться в нем, вышвыривая содержимое. Другой осматривал строение в поисках укрытий. Его цепкий взгляд ощупывал каждую деталь с убийственной наблюдательностью.

По его лицу невозможно было судить о его мыслях: его переполняло ужасное, мучительное горе. Вчера в лагере он увидел ужасающую картину; кошмар, оставленный бледнолицыми. Впервые после трехлетнего отсутствия он вернулся к своим, но, как оказалось, слишком поздно – он не успел спасти мать и сестру. Месть не воскресит умерших в страшных мучениях, но может облегчить его собственную боль.

Следы в грязи привлекли его внимание, и он медленно подошел к ящику. В руке он сжимал короткий, острый, как бритва, нож, которым свежевал животных.

Кортни не слышала, как двое индейцев вошли в сарай. Ее сердце колотилось так громко, что заглушало остальные звуки.

Крышка ящика распахнулась, и не успела Кортни ахнуть, как индеец схватил ее за волосы. Она зажмурилась, чтобы не видеть, как будет нанесен смертельный удар. Она поняла, что ей перережут горло, потому что он откинул ее голову назад, обнажив шею. В любую секунду теперь, Боже, в любую секунду…

Девушка отказывалась открывать глаза, но он хотел, чтобы она смотрела на него, когда он будет ее убивать. Вторая женщина валялась на полу ямы без сознания, но эта все понимала и дрожала. Вот только на него не смотрела, даже когда он со всей силы накрутил ее волосы на кулак. Он знал, что делает ей больно, но она упрямо не открывала глаза.

А потом, сквозь туман неистовства он стал ее осматривать. Он понял, что она не местная. Дорогая одежда, не из ситца, и не из линялого хлопка; кожа, слишком белая для жены или дочери фермера, почти прозрачная, не тронутая солнцем. Волосы гладкие, как шелк, были не светлыми и не каштановыми, а соединяли в себе оба оттенка. Присмотревшись внимательнее, он понял, что ей вряд ли больше четырнадцати, разве что совсем чуть-чуть. Медленно он перевел взгляд с нее на фургон и увидел многочисленные платья, которые выбросил из него Кривой Палец. Он отпустил волосы девушки.

Кортни была слишком испугана. Прошло много времени, а лезвие так и не коснулось горла. Когда ее отпустили, не знала, что и думать. Но, открыв глаза, едва не лишилась чувств. Никогда прежде она не видела ничего, страшнее индейца.

Длинные, черные как смоль волосы, сплетенные в две косы. Обнаженная грудь, вымазанная краской цвета разбавленной крови. Краска нескольких цветов делила его лицо на четыре части и скрывала черты, но глаза, устремленные на нее, поразили ее. Глаза как будто не принадлежали этому человеку. Они вовсе не казались угрожающими, как вся его внешность.

Кортни смотрела на него, когда он отвернулся от нее, а потом снова впился в нее глазами. Она набралась мужества посмотреть на его тело, но уставилась на руку, державшую направленный на нее нож.

Он видел, как кошачьи золотые глаза расширились при виде ножа, и в следующий миг девушка лишилась чувств. Индеец раздраженно заворчал, когда она рухнула рядом с другой женщиной. Глупые восточные женщины даже не удосужились вооружиться.

Вздохнув, он заколебался. Круглые детские щечки делали ее слишком похожей на его сестру. Индеец не смог убить девушку.

Тихо закрыв крышку ящика, он вышел из сарая и подал знак Кривому Пальцу, что они и так уже потратили слишком много времени.

Элрой Брауэр проклинал судьбу, по велению которой оказался в Уичито именно в тот день, когда там объявился Билл Чепмэн. Он знал, что теперь умрет. Но когда… когда? Он и его похитители были уже в нескольких милях от фермы. Они ехали на север по следам Чепмэна и не останавливались до тех пор, пока солнце не зависло прямо над головой.