Это не любовь - страница 10

Полностью одевшись, Анварес наконец повернулся к ней, бесстрастно посмотрел в глаза.

– Традиции, моя дорогая, это не просто часть культуры нашего общества, это связь поколений прошлого, настоящего и будущего. Даже те, что на твой взгляд, бессмысленны.

– Традиции, мой дорогой, это невежество мёртвых, которое довлеет над умами живых.

– Если уж обращаешься к авторитетам, то хотя бы не коверкай их. Довлеть – это удовлетворять. В значении «тяготеть» употреблять это слово безграмотно.

– Анварес! Ты несносен! – Лариса пошла пунцовыми пятнами. – Я всего лишь…

– Ты всего лишь не хочешь, чтобы я шёл на мальчишник. Я понял, – равнодушно произнёс он. Затем его губы тронула едва заметная усмешка. – По-твоему, это стриптиз, разврат и оргии, да? И ты всерьёз считаешь, что я стану в подобном участвовать?

– Нет, конечно, нет. Ты, Анварес, для этого слишком благоразумен и… брезглив.

– Так в чём же дело? – он вопросительно приподнял чёрные безупречной формы брови.

– Да ни в чём, – отмахнулась Лариса. – Иди уже.

Вообще, Лариса была права – идти на мальчишник не хотелось. Не любил он такие развлечения. Концерты в органном зале или филармонии, выставки, хорошая книга, какое-нибудь артхаусное кино, на худой конец, ужин в тихом ресторане на двоих – другое дело. А ночной клуб – ну никак не вписывался ни в круг его интересов, ни в зону комфорта.

Но друг звал, просил – как не пойти? Опять же, традиция…

С Валерой Чижовым они вместе учились в университете, затем – разминулись. Анварес поступил в аспирантуру, блестяще защитил кандидатский минимум. Валера пригрелся в департаменте образования, пока простым специалистом, но с перспективами. Двух других приятелей Валеры Анварес видел впервые. Один оказался коллегой Чижова, второй – бывшим одноклассником. Вот этот одноклассник раздражал безмерно буквально с первых минут, хотя Анварес умело скрывал эмоции. Но настроение портилось, оставалось только недоумевать, что общего могло быть у Валеры с этим типом, который не умолкая брюзжал:

– Извини, Чиж, но это не мальчишник, а унылая херня какая-то. Кроме бухла и хавчика ни хрена нет. Где тёлки? Где стриптиз? Здесь же есть приват-румы, давайте туда шлюх подгоним, повеселимся нормально.

– Нет, прости, брат, я слово Оле своей дал, что мы просто посидим без вот этого всего.

– Капец! – возмущался одноклассник. – Не успел жениться, а уже под каблуком. Пацаны, ну вы хоть поддержите…

Анварес и коллега не поддержали. Однако в одном этот тип был прав – вечер получился скучным. Музыка долбила по перепонкам, кругом сновал народ: распущенные девицы, обдолбанные парни. От этого всего воротило. Ещё и потраченного времени безумно жаль.

Когда его пригласила девушка на танец, сначала хотел отказаться. И желания танцевать не было, и вообще он не любил, когда девушки проявляли в таких делах инициативу. Оставлял это право за мужчинами. Притом прекрасно понимал, что это стало почти нормой и он со своими взглядами безнадёжно устарел, но поделать ничего не мог. Такие девушки неизменно вызывали в нём отторжение, если не сказать хуже. Может, сказывалось воспитание – в его семействе этике и манерам всегда уделялось повышенное внимание, хотя лет семь-восемь назад, будучи подростком, он сам ненавидел все эти реверансы. Может, выработался такой рефлекс из-за некоторых студенток, которые ради зачёта шли на низкопробный флирт.

Приглашение он всё же принял. Потому что одноклассник Чижова, заметив его замешательство, сразу же стал цепляться к девушке:

– Давай лучше я тебя потанцую, красотка.

А потом думал – может, зря? Девушка щебетала в ухо, льнула к нему, явно намеренно тёрлась грудью – очевидно, ей хотелось того, что одноклассник Чижова с радостью ей предложил бы, а вот Анварес – увы.

– Я – Неля, – сообщила девушка. – А вас как зовут?

Ну не всё ли равно? Однако воспитание не позволяло сказать то, что на уме, поэтому представился:

– Александр.

– Красивое имя, моё самое любимое из мужских.

Он из вежливости изобразил улыбку.

– … оно означает защитник, герой.

Танец, наконец, закончился, он проводил девушку до столика.

Вдруг перед ним возникла девчонка. Выскочила, как чёрт из табакерки, встала и стоит, ни влево, ни вправо отойти явно не собирается. И смотрит в упор с таким выражением, что ему не по себе стало.