Это война, братишка - страница 32

– Наверняка будут её сокурсницы с универа и те горячие штучки из группы поддержки, – вмешался Мич, коварно улыбаясь. Парень тоже выглядел круто и дерзко. У него чертовски офигенные глаза, а этот пирсинг в брови делает ещё привлекательнее, только при взгляде на него меня током не бьёт и ручонки не потеют.

– Помнишь ту жгучую брюнетку с синими линзами? Джесс, кажется. Оливия сказала, она тоже придёт. Помнится, девчонка сильно на тебя запала, – Мич усмехнулся, глядя на Макса.

Брат скупо улыбнулся, я бы даже сказала раздражённо.

– И что? Не такая уж она и жгучая, – равнодушно отмахнулся он. Мич удивлённо вскинул бровь, но промолчал.

Мы приехали в центр к двухэтажному таунхаусу, что светился неоновыми огнями. Гремела музыка, на крыше гулял народ, судя по всему, там есть на чём посидеть и что выпить.

– Ого, – тихо присвистнула и выбралась с помощью Мича.

– Веди себя хорошо, – усмехнулся Макс и уверенно пошёл в дом, пикнув сингалкой. О нас с Мичем он, кажется, забыл. Мы переглянулись и пошли следом.

В самом доме на удивление было намного тише. Справа располагалась гостиная, слева кухня, а напротив – винтовая лестница. Всё сверкало белизной в позолоте и дороговизной. На каждом предмете интерьера я видела невидимый ценник с пятью, а то и больше, нулями.

– Макс! – воскликнула блондинка, спускаясь с лестницы. Девушка выглядела милой: она раскинула руки, прижалась к брату и чмокнула его в щёку. – Мич, – улыбнулась другу и тоже чмокнула его. Только сейчас заметила в руках Мича подарочной пакет.

– С Днюшкой! – по-свойски и просто произнес парень и вручил девушке подарок.

– Это от нас с Камилой, – Макс протянул девушке плоский прямоугольник, завёрнутый в глянцевую красную бумагу. Оливия вздёрнула тонкие бровки.

– Книга? – скривилась девушка. – Шутишь? – язвительно усмехнулась и содрала бумагу. На сине-белой обложке большими буквами написано: Виктор Гюго. «Человек, который смеётся». Лицо именинницы огорчённо вытянулось. Шедевр классики она держала так, словно ей кусок говна подсунули.

– Дарёному коню в зубы не смотрят, – хмыкнул Макс, совсем не расстроенный. Его взгляд уже блуждал по дому.

– Что? – не поняла девушка.

Я устала стоять и смотреть на это унылое лицо. Открыла клатч и достала приготовленную подвеску в синем футляре, как знала, что на брата нельзя положиться: не серебро и не золото, но бижутерия очень качественная, и я потратила половину своих сбережений. Красивый шарик пурпурного цвета, заключённый в сердце из золотых веточек оливы.

– Это значит, что любой подарок принимают с благодарностью и улыбкой на лице, ведь главное – внимание, – протянула футляр и забрала книгу. – С Днём рождения!

Мич хохотнул и приобнял меня. Макс вопросительно вздёрнул бровь, потом улыбнулся Оливии.

– Ну, именинница, с чего начнем? Торт будет?

– Торт в столовой. У нас самообслуживание. Всё веселье наверху. Спасибо за подарок, – она широко улыбнулась и ещё раз чмокнула брата в щеку, но на этот раз он быстро отстранился.

– Её благодари, – сухо бросил он и пошёл на кухню.

Странно, куда подевалось его озорное ребячество. Мне словно другого человека подсунули.

– Не за что, – я усмехнулась и пошла за братом.

- Развлекайтесь, - произнесла именинница и скрылась на лестнице.

М-да, вот так День рождения...

– Я выпью, пожалуй. Для разогрева, – усмехнулся Мич и полез в холодильник.

Почувствовала себя обузой.

– Макс, ты можешь идти отрываться, я справлюсь, – бодро произнесла и села на высокий стул.

– Что ты подразумеваешь под «отрываться»? – скептически спросил он и достал тарелки. На столе красовался трёхъярусный белый красавец, украшенный малиной и клубникой.

– Ну, алкоголь, девочки, наркотики? – неуверенно произнесла, прозвучало как вопрос. Хорошо, в столовой кроме нас никого. Я тут себя чувствую уткой в чужом пруду и жду, когда меня заклюют лебеди.

– Ты меня плохо знаешь, – брат невесело усмехнулся и отрезал мне кусок торта. – Я вынужден ходить на подобные тусовки, улыбаться, быть милым зайчиком и периодически стоять на задних лапках. Оливия – моя партнёрша, мы вместе играем. Стоит мне раз ей отказать без существенной причины или как-то не угодить, она начнёт гадить в мой огород. Что она это может, я имел честь убедиться. Мне нравится то, чем я занимаюсь, и я совсем не жалуюсь. Просто мирюсь со всеми этими «нюансами». Сильно, конечно, не прогибаюсь, но если с меня не убудет, то к чему гордость и понты, если все в итоге в выигрыше. Но везде должен быть баланс, – умозаключил братец и облизал ложку. – И это совсем не значит, что я развлекаюсь только девочками и алкоголем. Мне нравится тортик. Что-нибудь из этого поняла?