Этой ночью я ее видел - страница 36

С Вероникой я познакомился вскоре после своего приезда. Однажды в воскресенье после обеда в мое дежурство привезли пациентку с высокой температурой, женщина стонала от боли и уже начинала бредить. Я определил у нее воспаление двенадцатиперстной кишки и назначил на операцию. С ней был молодой мужчина по имени Йеранек, во всяком случае, его так называли. Имя я запомнил, потому что оно звучало непривычно для моего уха и потому что Йеранека я и потом встречал, когда гостил у Вероники и Лео в Подгорном, где он выполнял разную поденную работу. Я запомнил его еще и потому, что милая дама, которая привезла больную и все время держала ее за руку, произнесла это имя, Йеранек. Вы ведь ее вылечите, господин доктор, произнесла она на безукоризненном немецком, я ей все время говорю, чтобы она не трусила. Йеранек тоже здесь, ваша больная боится, как бы он не ушел. Йеранек — это ее жених, они собираются пожениться. Когда больную увезли из палаты, она показала на двор, там возле машины ошивался коренастый широкоплечий мужчина в зеленой шапке на голове, это Йеранек, сказала она. Хороший парень.

Этот Йеранек ваш шофер? спросил я.

Нет, ответила она, я ее привезла, а он увязался за нами, влюблен в нее.

Вы водите машину? с удивлением спросил я.

Не только машину, засмеялась она, и самолет, если потребуется.

Она сказала, что сдала экзамен на управление самолетом. Спортивным самолетом. Йеранек иногда подрабатывает у них. Больше, чем Йеранек, меня заинтересовала эта элегантная и необычная дама, которая умела пилотировать самолет, во что я в первый момент, признаться, едва поверил, наверняка, впрочем, может управлять тем большим автомобилем. И по-немецки говорит с берлинским акцентом. Она рассказала, что училась в Берлине. По большей части, живет в каком-то поместье у подножия гор, а иногда в Любляне, где у них квартира. Однако теперь большую часть времени проводит в поместье под названием Подгорное, Любляна в итальянской зоне, и она не любит ездить через мерзкие КПП, где вооруженные люди досматривают машину, и вообще ведут себя так, точно тут все какие-то разбойники. Она спросила, когда можно забрать больную. Я ответил, что через неделю, надеюсь, все будет в порядке.

Так я познакомился с молодой хозяйкой поместья, а вскоре затем и с ее мужем, пригласившим меня в гости в их усадьбу Подгорное, так называлось поместье, странное название усадьба, для меня просто неудобоваримое, лучше буду называть этот особняк замком, познакомился я и со старшей хозяйкой, мамой Вероники, госпожой Йосипиной, а также с толковой экономкой, которую звали Йожи, и она была нечто большее, чем экономка, она была наперсницей Вероники, да и всей семьи, я узнал и их садовника, собаку, лошадей, не прошло и месяца, как я стал бывать у них регулярно. И не я один, в доме собиралось общество деловых людей, местные предводители со своими женами, деятели искусства из Любляны и молодые дамы, приятельницы Вероники. Немецкие офицеры, с которыми у Лео были хорошие отношения, были ему весьма кстати для разного рода маленьких услуг, разрешений на поездки, разрешений на работу, много чего такого, благодаря чему его фабрика работала бесперебойно. Словом, разношерстное общество самых разных людей, искавших там, у лесистых склонов прибежище, ощущение мирной и нормальной жизни посреди большой войны. Вероника была мне признательна за то, что я удачно прооперировал ту молодую селянку, долго еще представляла меня как господина доктора, который вылечил невесту Йеранека, может, не так она говорила, наверное, имя ее еще называла, которое я забыл.

С Йеранеком я столкнулся еще раз в конце сорок второго, вроде бы в ноябре, на оконных стеклах появились морозные узоры. Лео вызвал меня из палаты и сказал, что хочет попросить о небольшой услуге. Полиция схватила их работника, подозревая в пособничестве партизанам. Однако он руку дает на отсечение, что это мирный, лояльный человек, далекий от политики. Арестовали человек триста, среди которых, наверняка, те, что попались ни за что, Йеранек уж точно. Я сказал, что вряд ли могу что-то сделать, особенно, если он в руках гестапо, с гестапо и мы не любили связываться. Потом он подозвал к телефону Веронику. Это тот парень в зеленой шапке, сказала она, в тот раз… когда она привозила его невесту с аппендицитом, ведь я должен его помнить. Ну, конечно, я вспомнил нашу первую встречу. Невеста очень несчастна и напугана; она, его родители, все мы будем очень благодарны, если я смогу что-нибудь сделать, и она, Вероника, никогда мне этого не забудет. Колеблясь, я пообещал попробовать.