Ева рассказывает - страница 9
Ну уж! Я обиделась и уже хотела было отвернуться, но Кира меня удержала за руку. Так и вышло на плёнке: скромница Кира держит полувидимую свою собеседницу за запястье.
— Теперь крупные планы! — раздалась команда.
Кира встала, поправила одежду, и по фигуре тут же прошёл объектив: грудь, талия, живот, ноги.
— С нейтралкой, пожалуй, всё. — Фотограф щёлкал кнопкой, прогоняя кадры. — Девочка весьма скромненькая, только такие и попадались бы вашим преподавателям. Только вот такой скромняшке умной быть надо, а это не всем дано. Так что теперь мы будем показывать, что нам по плечу, если ум как у блондинки.
Мы уже знали, что первым пунктом значилось закрытые выпячивание и облегание. Кира подошла к скамейке, встав спиной к фотографу с его аппаратом, и спокойно начала раздеваться.
Такого я не вполне ожидала. То есть знала, что она так может поступить, но в реальности, когда живой парень в двух шагах… Я бы могла, осмелев, погрозить раздеться до белья, но в реальности струсила бы, верно говорю. Теперь вы представляете, какая у меня подружка.
Смелость, раскованность — ещё не распущенность. То есть никоим образом не распущенность. Кира явочным (раздевочным) порядком отстаивает своё право ходить в том, в чём хочется, но также ценит и право поступать, как хочется. Сунься кто к ней, полуобнажённой, кого она на звала, и быстро получит по рукам. Да и я ей помогу.
Пока же я на всякий случай держусь позади, между подружкой с быстро обнажающимся торсом и мужскими глазами. Ах, так за мной же низ!
Вспоминаю, как она мне рассказывала. Когда лифчик из простого покрытия (типа платка на голову) превратился во вместилище и подтягалище, это в старших классах, одно время она изменила утренний порядок: сначала, расчесав, забирала волосы, потом надевала лифчик, "прибирая" пассивные свои владения, чтоб не дрыгались, не мешали, а уже после натягивала трусы, облачая владения обширные и активные, тоже чтоб не дрыгали понапрасну, а в оболочке консолидировали свою силу.
Было это у неё недолго, когда пришлось вскакивать в спешке, всё делается на автомате, как привыкла с детства. Когда встаёшь на чьих-то глазах, пусть и родных — тоже выбора нет, ещё сочтут извращенкой.
Быстро снялась скромная юбка, колготки, снизу остались одни чёрные трусы. Конечно, мини, ягодицы на воле, чуть поёкивают. Родная моя! Сзади только треугольник и виден. Я обратила внимание на то, что ткань тонкая и податливая, вот ёкнула ягодица, чуть подалась нога вперёд (в колене она согнула) — и на трусах сразу морщинки, отходят они от тела, потом возвращаются. Нет впечатления "броневого" обтяга, вот я к чему.
И это по контрасту с джинсами, которые я на неё уже напяливаю. Тянуть приходится сильно. Большие ягодицы улезают в синюю "броню", та нехотя распрямляется, разворачиваются во всей красе полушария со строчкой и заклёпками. Тяну дальше. Напрягается шов посерёдке — значит, коснулась перемычка мыса. Кира, занимаясь верхом, чуть дёргает ягодицами назад — мол, туже, туже давай, не бойся. Делаю рывок вверх и пока не сползло, затягиваю ремень, любуюсь. Можно чуток и отдохнуть.
Профессиональные писатели любят делать отступления от темы, я знаю. Наверное, мне тоже надо так отступить. Я же не только о дне съёмок пишу, а вообще о своей жизни.
Мы, девушки, любим ощущение от облегания жёсткой грубой джинсой наших нежных ягодиц. Считается, что пододеваем мини-трусики или стринги, чтобы не выпячивались канты. Но не только. Чтобы ягодицы… весь таз вошёл в жёсткую упаковку, как пуля в гильзу, без зазора, чтобы не было складок, когда ногами двигаешь. Это у мужчин пускай морщинит, у них объективные обстоятельства. Ну, и конечно, возникает чувство бронированности снизу, раз такой тесный контакт. Двигаешь ножками, а ягодички пошуршивают по изнанке джинсы, хорошо так.
Но Кира в общаге у нас любит ходить в трусах или шортиках. Ей и в туалет, и в кухню так пойти нет проблем. И вот как-то сказала она в том духе, что жаль, из саржи трусы не сошьёшь, а целиком джинсы надевать она дома не хочет. Теряются ценные ощущения. Можно этому помочь?