Эволюция. Падение метеорита - страница 5

стр.

Прозвенел будильник. Пора вставать и собираться в школу. Мне шестнадцать, и я уже в выпускном классе. Не люблю рассказывать, как такое случилось. Меня перекинули через класс, потому что посчитали слишком умной. Я, конечно, этого не отрицаю, ведь я хочу стать ученым, но просто не люблю этим хвастаться. Люди, знаете ли, не любят таких задир, подобных мне. Я знаю, потому что неплохо разбираюсь в психологии (у меня отец психолог) и поверьте мне, я уверена в том, о чем говорю.

Часы показывали пять утра. Я купила их на распродаже, в магазине за углом. Они в форме блюдца и тикают, таких сейчас уже не делают. Мне они очень нравятся. Я смотрю, как стрелка передвигается от одного деления к другому, и порой мне кажется, что я живу в том далеком времени, когда тиканье часов не вызывало такого интереса.

После душа я одела школьную форму: белую блузку с коротким рукавом и золотистым галстуком, серую юбку-клеш средней длины и такого же цвета пиджак. Униформу носят все без исключения. Без нее дальше ворот школы не пустят, если вы не рабочий или не родитель. К счастью, нам разрешают выбор в обуви и прически с макияжем, иначе учиться в школе было бы настоящей скукой. Я надела балетки синего цвета — люблю их, они очень удобные. После я причесала свои длинные темные кудри, которые всегда закалываю или убираю обручем. Немного туши для ресниц, и я была готова.

В зеркале я увидела смуглую кареглазую девочку в опрятной школьной униформе. Я улыбнулась себе, взяла рюкзак и спустилась вниз на кухню, чтобы что-нибудь перекусить. Нужно было успеть кое-куда еще до школьных занятий.

— Доброе утро, мама! — поприветствовала я, наливая молоко в стакан.

— Доброе, детка, — ответила Сильвия Талбот, заходя на кухню в деловом костюме. — Ты сегодня рано. Обычно я прихожу первой.

— Да, я собираюсь сходить в Медицинский пункт и сдать кровь для регистрации. Нам в школе сказали, что уже можно. Просто не хочется потом стоять в длиннющей очереди в последний день, — объяснила я, допивая при этом холодное молоко.

— Ты как всегда предусмотрительна, Кассандра, — прокомментировала мама. — Скоро сезон поступления в высшие заведения. Ты готовишься к тестам?

— Ты же знаешь, что да. Что же я делаю, по-твоему, в своей комнате, окруженная кипой книг? — как можно мягче сказала я.

— Я знаю, милая, просто хотела уточнить: ты не передумала в выборе факультета? Ты могла бы стать хорошим инженером. Мои друзья дали бы тебе хорошую рекомендацию.

— Только не начинай все сначала. Я же давно сказала, что я не передумаю. Я хочу быть ученым. Мне это нравится, — ответила я, громко поставив пустой стакан на стол. В последнее время меня это начинало раздражать: мама хочет то, чего не хочу я.

— Я знаю, но я не хочу смотреть, как ты потом жалеешь…

— Что за шум, а драки нет? — в кухню зашел отец в серых брюках и голубой рубашке.

— Папа, скажи ей, что я хочу и буду ученым, — умоляюще начала я.

Отец подошел к дочери и обнял девочку. Чмокнул в макушку и сказал своей жене:

— Сильвия, ты же знаешь, как она этого желает. Посмотри на нее, она же грезит этим. Не переубеждай ее. Она знает, что делает.

— Спасибо, папа, — поблагодарила я отца, высвобождаясь из отцовских объятий и направляясь к корзинке с фруктами, чтобы взять что-нибудь с собой.

— Альберт, если она не поступит…

— Она поступит, — мягко перебил муж жену, взяв ее за плечи. — Ты же знаешь. Ты не уверена в своей дочери?

— Но я потом ничего не сделаю. Она потеряет целый год. Я не хочу потом смотреть, как она рыдает и корит себя, — сказала миссис Талбот. — Ты же в курсе, какие там проходные баллы и какой там бешеный конкурс.

— Ну а что же она делает, по-твоему, у себя в комнате, окруженная кипой книг? — задал тот же вопрос мистер Талбот, что и я две минуты назад.

— И ты туда же. Двое на одного. Нечестно, — улыбнулась женщина.

— Вот когда я поступлю, то посмотрю на твое выражение лица, мама, — в шутку угрожающе показала на нее бананом. Папа засмеялся. Я спрятала свое желтое оружие в рюкзаке.

— Сильвия, ее перебросили с 9 в 11 класс не просто так. Доверься Кассандре, — спокойно произнес мистер Талбот.