Еврейские народные сказки. Том I. Сефардские сказки - страница 31
.
Итак, им [евреям] нужно было принести бишлики. Паша потребовал, чтобы ему принесли много бишликов. Если не принесут, то у евреев будут большие неприятности. Да.
Тем временем он схватил нескольких евреев и посадил их в тюрьму. Он арестовал их.
— Если не принесете деньги, я их не выпущу.
Что они могли сделать? Где должны были достать деньги? У них не было даже хлеба, чтобы прокормиться. Почти все они учились в иешивах, понимаете, и им не переводили деньги из-за границы, как доллары сегодня. Им приходилось самим себя содержать, понимаете, не было того благополучия, как сейчас, когда есть социальное обеспечение. У них не было всего этого, у бедняг. Так что же они сделали? Мудрецы собрались на совет и решили: нужно что-то предпринять. Тогда главный раввин (он был из семьи Меюхас) Рахамин Моше Меюхас сказал другому Меюхасу:
— Знаешь что? Как хочешь, но ты должен добраться до Константинополя. Если найдешь охотников поехать с тобой, прекрасно. В противном случае поезжай один, потому что мы в смертельной опасности.
— Но я не настолько важная персона.
Он был скромный, стеснительный человек. Он сказал:
— Я не поеду.
Он [главный раввин] сказал ему:
— Ты обязан поехать, ради твоего же блага. Бог поможет нам. С твоей помощью Господь вызволит нас из беды.
Меюхас послушался раввина и взял с собой мальчика, одного из своих учеников, в качестве помощника. Они поехали в Константинополь.
Он послал сказать своему другу в Константинополе, что они приедут из Иерусалима. И действительно, их приняли весьма радушно [в Константинополе]. Путешествие из Иерусалима в Константинополь заняло пять дней. И его друг приютил их.
Что я могу вам сказать? Его встретили по-царски. Он ел и пил, был принят очень, очень хорошо.
В ту ночь, когда он был у друга, ему приснился сон. Ему приснилось, что кто-то умрет, что разразится чума. Будет чума в Стамбуле.
Он снова заснул. И снова увидел тот же сон.
Когда это случилось в третий раз, он подумал: «Это неспроста, это что-нибудь да значит».
Он сказал своему другу:
— Послушай, рабби Тарфон…
Или что-то в этом духе, я не помню, как его звали, хоть рабби Яков, не важно. Так вот, он сказал своему другу:
— Мы должны… если вы не покинете этот дом, вы все погибнете.
Потом они все встали, семья и гость, то есть рабби Рафаэль Меюхас, взяли лодки и уплыли в море. Говорили:
— Будет чума, дом рухнет.
Я точно не знаю, что ему приснилось.
Они все сбежали. Их не было несколько часов. Когда они вернулись, что же они увидели? Старуха лежит на полу — чума началась.
Главу общины обуял ужас.
— Ты видишь, — сказал он, — какие чудеса творит Господь ради нас! Мы бы все могли погибнуть этим вечером, этой ночью. Мы бы все погибли.
Господь сотворил чудо ради них.
На следующий день они пошли к царю, султану Абдул Меджиду, и рассказали ему, что творится в Иерусалиме: паша, ненавистник евреев, чинит козни и требует заплатить огромную сумму денег.
Глава общины был другом султана, поэтому султан сказал ему:
— Не беспокойся.
Тут же он написал письмо, ровно такое, какое нужно.
— Отдай это паше, чтобы он никогда больше не докучал евреям. Он не вправе вредить вам. Он должен прекратить свои гонения на вас.
Так и произошло. Султан вдобавок дал Рафаэлю Меюхасу денег в качестве подарка евреям. Глава константинопольской общины собрал деньги у местных евреев и тоже дал ему. Затем Рафаэль Меюхас отправился домой.
По дороге на него напали разбойники. Они отняли деньги и все его пожитки. Даже осла забрали. Но едва они немного отошли — всего лишь на несколько шагов, как поняли, что их ноги не шевелятся. Ступни приклеились к земле, будто их — не про нас будет сказано — парализовало.
— Это потому, что мы ограбили еврея? — удивились они.
Разбойники вернулись и умоляли Меюхаса простить их>2.
— Вот все, что мы отняли у тебя. Пожалуйста, благослови нас, чтобы мы стали такими, как раньше.
— Хорошо, — согласился он.
Он забрал свои вещи и деньги и благословил их.
— Именем Господа, идите с миром, — сказал он разбойникам.
Но они не ушли. Они вытащили свои ятаганы. Разбойники захотели его убить. Но когда они подняли свои мечи, его [рабби] горло стало… его шея… шея стала как мраморная, и мечи разбились об нее вдребезги.