Еврейские народные сказки. Том II. Сказки евреев Восточной Европы - страница 32

Женщина ударилась в слезы и была не в состоянии продолжать.

Ребе поднялся. Было ясно, что история тронула его сердце.

— Что осталось в вашей лавке? — спросил он.

— Только бутылка оливкового масла, которую я должна сохранить любой ценой, так как получила ее в подарок из Святой земли.

— Возвращайся домой с миром, дочь моя, — сказал ребе, — и приготовь несколько емкостей. Лей в них масло из той бутылки и наполни их. Потом продай масло. Так ты выручишь деньги. Но помни! Никому не рассказывай про масло, даже своим детям. И запри дверь, когда будешь его разливать.

Вдова последовала совету ребе, и все было так, как он сказал. Масло из Святой земли позволило ей выручить деньги.

Бесконечно благодарная, вдова вернулась к ребе с большим подношением, чтобы воздать ему за совет и благословение. Но ребе отказался принимать подношение вдовы и отослал ее обратно.

Записано Иегудит Гут-Бург со слов ее матери Эсфири Вайнштейн, которая слышала историю от своего отца ребе Хаима Залца из Цфата (1876–1936), жившего на первом этаже здания, в котором находилась синагога хасидов из Стретина.

Культурный, исторический и литературный контекст

Ребе Иуда-Цви-Гирш Брандвейн из Стретина (ум. 1854) был основателем хасидской династии в Восточной Галиции. Ученик ребе Ури бен Пинхаса из Стрелиски (га-Сарафа, то есть Серафима) (1757–1826), он был шойхетом (резником) и после смерти своего учителя унаследовал его место. Хотя передачу места омрачили семейные споры, была сформирована хасидская династия. Некоторые из его поучений были изданы и изучаются [1]. Несколько последователей ребе Иуды-Цви жили в Цфате, и их синагога находилась в том же здании, где прошло детство рассказчицы.

Настоящая сказка основана на историях библейского периода и представляет собой версию библейской легенды о пророке Елисее и вдове (4 Цар. 4:1–7). Деяния ранних пророков Илии и Елисея послужили повествовательной основой для рассказов, прославляющих хасидских цадиков. Другой распространенной темой таких рассказов является оживление ребенка по аналогии с такими источниками, как 3 Цар. 17:17–24 и 4 Цар. 4:8-37. Волшебное масло — базовая тема ханукальных историй, о чем свидетельствует ВТ, Шабат 21b, хотя и отсутствует в 1 Мак. 4:36–61 и 2 Мак. 10.

Настоящая сказка основывается также на местной традиции магического получения пищи. Примером служит история Талмуда и мидрашей о рабби Шимоне бар Йохае, танае II в., которому традиционно приписывается авторство книги «Зогар». Рабби и его сын, скрываясь от римлян, жили в пещере и питались плодами волшебного рожкового дерева (ВТ, Шабат ЗЗЬ); в Цфате данную историю считают местной легендой. История Иосифа, праведного мельника из Пкиина, получившего в качестве награды за поддержание миньяна магические камни, дававшие муку, — еще одна местная легенда [2]. Она была рассказана арабской женщиной группе евреев, проходивших мимо нее на обратной дороге от пещеры рабби Шимона Пар Йохая.

1 Brandwein, Е. Degel Mahaneh Yehudah [Знамя лагеря Иегуды] (Jerusalem: Ha-Makhon le-Heker ha-Hasidut, 1998); Berger, I. Eser Tsahtsahbahot [Десять толкований] (Petrikov, Belarus: Kleiman, 1909); Raphael [Werfel], Y. [I]. Sefer ha-Hasidut [Книга о хасидизме] (Tel Aviv: Tziony, 1955), 351–355; Buber, M. Tales of Hasidim: Later Masters (New York: Schocken, 1948), 150–152; Newman, L.I. The Hasidic Anthology: Tales and Teaching of the Hasidim (New York: Bloch, 1944), 571 (Stretiner, Judah Zevi).

2 Haddad, M. Peki'in (ивр.) (Tel Aviv: Am Oved, 1987), 33–34; Reicher, M.M. Sha'arei Yerushalyim [Врата Иерусалима] (Warsaw, 1879), 52a; Ben-Yehezki’el, M., ed. Sefer ha-Ma‘asiyyot [Книга народных сказок] (6 vols. Tel Aviv: Dvir, 1957), 5:367–371.

В оформлении шмуцтитула использована миниатюра «Авраам сокрушает идолов» (Агада, иллюминированная Йойсефом бен Довидом из Лейпника, Альтона, 1740)

Каждый год, когда наступал месяц нисан, цадик ребе Мойше-Лейб из Сасова брал свою трость и мешок и отправлялся в Никольсбург, чтобы отпраздновать Пейсах со своим учителем ребе Шмелке. Ребе Мойше-Лейб наполнял мешок собственноручно выращенной пшеницей, которую хранил всю зиму у себя на чердаке, вдали от влаги и всего прочего, что превратило бы ее в хамец. Каждая мелочь была важна, поскольку эта пшеница перемалывалась в муку для «охраненной мацы» для его учителя ребе Шмелке.