Еврейские народные сказки. Том III. Сказки евреев арабских стран - страница 13

6 Опубл.: Noy, D. Eliyahu ha-Navi be-Leil ha-Seder [Илия-пророк на пасхальном седере] // Mahanayyim 44 (1960), 110–116, 112; Marcus, E. Jewish Festivities (ивр.) (Jerusalem: Keter, 1990), 104 no. 59.

Р. Исраэль Баал Шем Тов, благословенной памяти, направлялся в Землю Израиля. Но Божественное Провидение остановило его на полдороге, он был вынужден вернуться и, преодолев бесчисленные напасти, за два дня до Песаха добрался до Константинополя. По прибытии туда мудрость покинула его, а мысли иссякли. Оставшись один, без руля и без ветрил, он пошел в синагогу и попытался учиться, но не смог. С ним была его дочь Одл, и они терпели нужду. В канун Песаха дочь Бешта отправилась на берег моря постирать белые одежды отца, которые он собирался надеть в честь праздника. Она стирала, а по ее щекам катились слезы. Уже наступил канун Песаха, а у них не было ни мацы, ни вина, ничего необходимого, чтобы справить праздник.

В ту минуту к берегу причалил корабль. На нем возвращался домой из торговых странствий богобоязненный богач. Издалека увидел он плачущую девушку, приблизился к ней и спросил, в чем дело, почему она плачет. И она рассказала ему, что она дочь р. Исраэля Баал Шем Това, что ее отец — великий и знаменитый праведник, но он был наказан Небесами и мудрость покинула его:

— И сейчас он сидит в синагоге, а я не знаю, что делать, потому что у нас нет ничего из того, что нужно к Песаху.

Богач пожалел ее и сказал так:

— Иди и приведи своего отца ко мне, вы останетесь у меня на все время праздника, и я дам вам все, что нужно.

Он оставил свой адрес, и Одл тут же побежала в синагогу и рассказала отцу все, что произошло. Вместе они отправились прямо к дому того богача.

Хозяин дома тепло поприветствовал гостей, хотя и не ощутил, что Бешт — великий праведник. Его гость не смог поесть, поскольку время, когда разрешено квасное, уже кончилось, а мацу до начала праздника есть нельзя. Богач предложил ему вино, и тот, поскольку есть не мог, стал пить вино и выпил достаточно много, после чего отправился спать в комнату, приготовленную для него хозяином, и спал до наступления темноты. Богач уже сходил в синагогу на вечернюю молитву, вернулся, а Бешт все спит. Хозяин спросил у его дочери, не сходить ли ей и не разбудить ли отца, поскольку пора начинать седер. На что Одл ответила, что отца нельзя будить ни в коем случае. Тогда хозяин решил сделать это сам. Зайдя в комнату, он увидел, что у того лицо все пылает и пышет как огонь, оба глаза вытаращены и из них льются потоки слез. Богач испугался и выбежал из комнаты. Он почувствовал, что его гость — святой человек, и больше не решался его будить. Прошло некоторое время, Бешт проснулся сам, умыл руки и встал читать вечернюю молитву с каваной^>1 и с удивительной страстью, поскольку, пока он спал, мудрость вернулась к нему. После того- как он закончил молиться, они начали седер.

Бешт читал пасхальную Агаду с привычным пылом, и, когда дошел до стиха «Он, лишь Он чудеса великие творит»^>2 в Галеле, было уже три часа ночи. Он прочел этот стих с содроганием и так громко, что слышно было издалека. Во время седера хозяин не решался ни о чем спрашивать Бешта, но после его окончания он все же не утерпел и спросил, что все это значило: рыдания во сне и то, что он прочел «Он, лишь Он чудеса великие творит» так громко.

И Бешт ответил:

— В этом городе против евреев был принят несправедливый указ. Я старался поспособствовать его отмене, и, с Божьей помощью, в тот миг, когда я читал стих Галеля «Он, лишь Он чудеса великие творит», указ был отменен. Завтра в синагоге ты услышишь о том, что произошло.

На следующий день, когда пришло время утренней молитвы, в синагоге собралась вся еврейская община, ждали одного из глав общины, богатого и уважаемого торговца вином. Он вошел и обратился к общине:

— Мазл тов, мазл тов, друзья! Бог нас уберег от несправедливого указа, мы спасены!

Тут заканчивается история о р. Исраэле Баал Шем Тове, и дальше следует история спасения.