Европейский сезон - страница 45

Конечно, работать спокойно сразу не получалось. Флоранс все время отвлекалась к мыслям о несчастной одинокой девочке. Клуб готовился к открытию, дел было уйма. Фло подгоняла художников, декораторов, спорила с арт-директором, увлекалась. Спохватывалась в два часа ночи. Улицы были пустынны. Клуб тоже казался вымершим. Лишь в ее кабинете горел свет, да двое монтажеров обкурившийся своего паршивого "Житана", еще возились с чертежами и сметами. Фло торопливо прощалась, вылетала на стоянку. В темной машине едва заметно мерцал экран ноутбука. Катрин встречала подругу все той же безмятежной улыбкой. Прижималась щекой к щеке. Казалось, она находит совершенно естественным, то, что можно работать глубокой ночью. Машина катилась по опустевшим улицам. Катрин расспрашивала о клубных делах. Девочку, кажется, совершенно искренне, интересовали самые различные вещи, а не только ее любимые древности.

Флоранс нравился съезд к их новому дому: старинные ворота, которые приходилось открывать вручную, одинокий фонарь, несимметричная терраса и белые перила спуска в сад. Здесь было спокойно. Отделенные друг от друга вековыми деревьями, особняки соседей прятались в тени и тишине. Жизнь в престижном западном пригороде стоила своих денег.

А дома ждал легкий ужин. Когда бы ни возвращались подруги: в час ночи, в два, или под утро, — ужин ждал на столе. И ждала безмолвная Мышка в свежем фартучке. Это подразумевалось само собой. Катрин никогда не звонила, не предупреждала, — рабыня должна догадаться сама. Ужин был вполне приличным, — может быть, не блистал разнообразием, но зато калории и холестерин отмерены безупречно. Еще в доме царил полный порядок. Фло вечно за чем-то не успевала проследить: корзина с грязным бельем переполнялась, на телевизоре оказывалась пыль, освежитель воздуха внезапно заканчивался, краны переставали закрываться, и во все это непременно нужно было тыкать носом прислугу. Ставить на место не справляющихся со своею работой людей Фло умела профессионально. Но если и дома заниматься тем же, чем и на работе, то что это за жизнь? Когда Фло еще была замужем, в фамильном доме мужа бездельничало целая дюжина номинальных слуг. Более никчемной и напыщенной прислуги Флоранс не встречала. После развода удавалась ограничиться единственной приходящей служанкой. Пыль все равно оставалась, но денег и нервов тратилось значительно меньше.

Сейчас пыли не было. Если верить Катрин, Мышка успевала еще и учиться. Фло и сама видела у Мышки ноутбук, да еще и огромное количество книг. Как можно успевать что-то читать и содержать в порядке дом площадью под двести квадратных метров, оставалось загадкой. А ведь Мышь еще и справлялась с обязанностями "придворного" парикмахера и маникюрши. И все это как выражалась Катрин — "совершенно безвозмездно, то есть, даром".

Флоранс было не по себе. Мышь — ненормальная. Но раз она живет в их доме, — следовательно, и они ненормальные.

Сейчас Ненормальная Мышь закончила укладывать волосы старшей хозяйки. Отливающие медью пряди лежали идеально, даже чересчур идеально, — когда Флоранс укладывала волосы сама, получалась не лучше, но как-то естественнее. Флоранс подавила желание поправить мягкую волну длинной челки, косо опускающуюся на правый глаз.

— Спасибо, Найни. Очень хорошо.

Худосочная слайв судорожно кивнула:

— Рада была помочь, Флоранс.

Фло приветливо улыбнулась и поспешно пошла одеваться. Все-таки, не Госпожа, а просто Флоранс. Госпожа у нас единственная и неповторимая. Трудно, сосуществуя рядом за три месяца не разглядеть в безумных глазах маленькой твари безграничное обожание. Его ни за какими цветными линзами не спрячешь. Цу-цик и тот любит хозяйку поспокойнее.

Жужжал фен. Мышка приводила в порядок волосы Госпожи. Что там приводить? Крашеные пряди длиной в три-четыре сантиметра. Ни отращивать волосы, ни возвращать им чудесный естественный светлый цвет Катрин не собиралась. Фло два раза осторожно заговаривала об этом. Кэт отделывалась шутками, — мол, активным лесбиянкам положено под машинку стричься. Флоранс понятия не имела кто из них активная, а кто пассивная половина. Как и не знала, можно ли их отношения называть истинно лесбийскими. Катрин, конечно, очень красивая девушка, да и сама Флоранс идентифицировала себя с женским полом. Но при чем здесь сексменьшинства? Флоранс чувствовала себя любимой и любила сама. Просто любила. Без всяких четко сформированных гомосексуальных идей.