Европейский сезон - страница 47

— Фло, прости. Я не хотела командовать и рычать. О, черт, ненавижу себя!

— Кэт, я привыкла к указаниям продюсеров и заказчиков, но мне казалось, что ты к их числу не относишься. А я не имею ничего общего с солдатами.

— Прости, — Катрин порывисто обняла подругу, притянула к себе. — Я не хотела, не хотела, не хотела!

Флоранс придушенно пискнула, обмякла:

— Ты меня удавишь!

Катрин ослабила объятия, но все равно судорожно прижималась, уткнувшись носом в шею подруги.

— Я тебя люблю, Фло. Очень.

Флоранс почувствовала влагу на шее.

— Ты что, мой сержант? Тушь береги. Или это сопли?

Катрин смущенно подняла лицо:

— Насморка у меня нет. А глаза я не крашу. Прости. Я очень боюсь тебя потерять.

Флоранс дотянулась до ключа и выключила двигатель.

— По-моему, ты не умеешь бояться. Когда-нибудь мы расстанемся — это общий закон бытия. Не будем делать из этого трагедию. Это случиться нескоро, мы обе успеем привыкнуть к этой мысли. И обязательно останемся подругами.

— Ты всерьез это говоришь? — прошептала Катрин, вглядываясь в ее лицо.

— Не знаю, — Фло опустила глаза. — Мне безумно хорошо с тобой. И это даже страшно.

Глаза щипало. Флоранс испуганно прижала пальцы к уголкам глаз.

— Никогда, Фло, — прошептала Катрин. — Слышишь? Мы никогда не расстанемся. Я не приказываю, не заклинаю, — я просто знаю, что мы никогда не расстанемся. Поверь.

— Так не бывает, детка.

— Бывает, Фло. В мире бывает что угодно. Уж в этом-то я убедилась. Как сказал один странный человек по совершенно другому поводу, — "как пожелаем, так и сделаем". Неприятная личность, но в этом постулате он был абсолютно прав.

— Это из какой-то книги? Дай мне прочитать. Знаешь, Кэт, в жизни нет ничего вечного. Изменимся мы, измениться мир. Ты очень молода, и я вовсе не собираюсь портить лучшие годы твоей жизни. И не желаю становиться старушкой на твоих глазах.

— Не желаешь, — не становись.

— Некоторые законы природы весьма трудно обойти. Даже с помощью самых лучших адвокатов. Мне стоит напомнить, что по возрасту, я, пусть и с некоторой натяжкой, но гожусь тебе в матери.

— Годишься. И без всякой натяжки. Я миллион раз мечтала о такой мамочке. О мамочке, и о любовнице. Даже не знаю о ком больше.

— Кэт!? — в изумлении пролепетала Флоранс. — Ты что несешь? Тебя когда инцест начал заводить?

— Ты меня заводишь. И все давно запуталось. Там, — Катрин неопределенно махнула рукой, — ты сначала заботилась обо мне, хотела защитить. А потом мы начали совращать друг друга. А потом я четыре года мечтала о тебе, мечтала, как буду тебя беречь и развратничать с тобой. И я хочу жить с тобою всегда. До самой смерти. Тебе будет сто двадцать лет, мне — чуть за сотню. Так ли уж важна такая мизерная разница? Надоест этот мир, мы придумаем что-нибудь поинтереснее на том свете.

— В сто двадцать лет едва ли я буду способна что-нибудь придумывать, — пробормотала Флоранс. — Я буду прибывать в глубоком маразме. Имя бы свое тогда не забыть.

— Нужно вести правильный образ жизни, — заметила Катрин. — И все будет хорошо.

— Тебе придется меня хоронить. Сморщенную и беззубую, — Флоранс передернуло от отвращения.

— О зубах нам придется специально позаботиться. И обо всем другом. Но вполне вероятно, — это тебе придется побеспокоиться о возложении цветочков на мою безымянную могилку. Если у меня вообще будет могила. Честно говоря, я не надеялась дожить до встречи с тобой. Кто знает, как может пошутить судьба в будущем?

— Этого еще не хватало! — взвыла Флоранс. — И думать отаком не смей! Хватит с тебя войн и дурацких приключений. Я тебя ни в какое дерьмо никогда не пущу!

— Вот, — радостно воскликнула Кэт, — ну разве ты не похожа сейчас на мамочку? И выражения родные. Прямо сердце радуется. Удочери меня хоть немножко. И будем меньше обижаться на всякие лексические и юридические тонкости.

— Да уж, — Флоранс смущенно посмотрела в сияющие изумрудные глаза. — Не уверенна, что смогу спокойно заниматься сексом с "частично удочеренной". И потом, помниться, где-то в России у тебя имеется настоящая мать?

— Маман по мне совершенно не скучает. Опять ты предаешь значение каким-то формальностям. Я уже совершеннолетняя. Разрешения опеки не требуется. Черт возьми, да я уже сама вдова! У меня пасынок и падчерица имеются. Правда, надеюсь, они сейчас без меня прекрасно обходиться. Удочери меня хоть немножко, а?