Европейское путешествие леди-монстров - страница 16

– Что с тобой случилось такое? – спросила Мэри. – Вид у тебя… – Впрочем, описать словами наряд Кэтрин было трудно. – Утром ты была одета совсем по-другому. Где твой костюм?

– Я не могу ехать в Вену. Прендик все еще в Лондоне, и он встречается с доктором Сьюардом… А, ты об этом?

Кэтрин бросила взгляд на свою одежду. Утром она вышла из дома в мужском костюме, поношенном, но приличном. А сейчас на ней было женское платье слишком большого для нее размера. Оно было блекло-сиреневого цвета и явно знавало лучшие времена. На голове у Кэтрин была соломенная шляпка, такая потрепанная, словно ее сняли с огородного пугала (да так оно и было). Вдоль лица свисали выбившиеся пряди волос. Она закатала рукав и осмотрела длинную царапину на руке.

– Я упала в какие-то кусты, а платье мне пришлось стащить с бельевой веревки. Но дело не в этом. Наконец-то есть какие-то новости! Сьюард с Прендиком снова встречаются на будущей неделе, где-то в Сохо. Я должна выяснить, что происходит. Добрый день, мистер Холмс, доктор Ватсон. Раз вы здесь, значит, что-то случилось. Может быть, вы узнали то же, что и я?

– Так, значит, Прендик не погиб в огне! – сказал Ватсон. – Мы так и подозревали, что он выбрался с того склада.

– Мы говорили о Вене и Люсинде Ван Хельсинг, – сказала Мэри. – По словам мисс Мюррей, она пропала, и мы должны ее найти… погоди, так что ты там узнала? Давай-ка, садись и рассказывай, что произошло в Перфлите. Миссис Пул сейчас принесет чай.

– Да благословит миссис Пул Бог, в которого я не верю! – горячо проговорила Кэтрин. – Чарли, ты же выпьешь с нами чаю?

Чарли просунул в дверь голову, а затем нерешительно шагнул в гостиную, словно в яму со змеями.

– Здрасьте, мистер Холмс. Ну, не знаю… а Диана тут?

– Она на кухне, – сказала Мэри. – Может, и ты там хочешь чаю попить?

– Да, мисс, – с благодарностью в голосе согласился Чарли и исчез так же внезапно, как и появился, только стук башмаков эхом разнесся по коридору.

Мэри бросила взгляд на Холмса. Тот ничего не сказал, но на лице у него вновь появилось такое выражение, словно он находит все это забавным и преспокойно ждет объяснений. Иногда его хладнокровие действовало на нервы.

Кэтрин сняла соломенную шляпку и положила на каминную полку (Мэри мысленно напомнила себе – надо будет убрать, пока миссис Пул не увидела). Потом села на диван рядом с мистером Холмсом и начала разматывать пучок на голове – она собрала в него волосы еще утром, когда прятала их под мужскую шляпу, которую потом потеряла… где? И куда мог подеваться ее костюм? Сколько убытков, подумала Мэри. Но, возможно, другого выхода не было.

– Так что же случилось? Нам тоже многое нужно тебе рассказать, но, наверное, лучше сначала ты. У тебя, судя по всему, был богатый событиями день.

Мэри подалась вперед – ей не терпелось услышать, что же такое произошло в Перфлите. Жюстина села на ковер и прислонилась спиной к ручке кресла. Холмс с Ватсоном тоже глядели на Кэтрин выжидающе, приготовившись слушать ее историю.

– Бог мой, как вы все на меня уставились. Я и сама знаю, что вид у меня наверняка жуткий. А начиналось все совсем недурно, – начала Кэтрин.

Миссис Пул: – Приключения приключениями, но вот воровства я одобрить не могу. Каких трудов мне потом стоило вернуть это платье бедной миссис Поттс из Перфлита!

Кэтрин: – Ну что же делать – я сожалею, но надо же мне было во что-то переодеться! За мной гнались. Вам бы хотелось, чтобы меня поймала перфлитская полиция?

А теперь нам нужно вернуться назад и рассказать, что случилось утром, сразу после того, как Мэри ушла на Бейкер-стрит, 221Б. На Мэрилебон-роуд Кэтрин остановила кэб, идущий в направлении Фенчерч-стрит.

– Не хватало еще таких оборванцев возить! – сказал кэбмен, как только они уселись. – Бродяга, сразу видать, да еще и воришка наверняка! От таких любого арапства жди. Уж и не знаю, зачем благородному джентльмену вроде вас с таким сбродом якшаться. – И возница бросил на нее сердитый взгляд.

Про себя Кэтрин утробно зарычала. Но сейчас этим делу не поможешь.

– Пока я плачу вам деньги, дружище, ваше дело – везти меня, куда мне угодно и с кем мне угодно. Я везу этого несчастного беглеца домой, к матери, чтобы он мог вернуться к достойной жизни. Поехали! Фенчерч-стрит!