Эй, там, на летающей соске! - страница 16

Распелёнываем Иксика… (Нет, совершенно не помню этого первого пеленания! Помню лишь своё волнение, свои непослушные, забывшие, как это делается, руки). «Ничего себе, опытная мама!» – изумляюсь я сама себе. Оказывается – всё, как в первый раз! Хрупкое, как у неоперившегося птенца, тельце, к которому боязно прикоснуться: кажется, в нём всё так непрочно! Гноящийся пупок, кровоточащая попка – наследие «фирменного» роддома. (Пупок мы будем лечить целый месяц, с попкой тоже придётся повозиться, чтобы зажила. Такое впечатление, что детку вообще ни разу не перепелёнывали и в последний момент отодрали грязную пелёнку прямо с кожей!)

Потом Ксюша водружается в свою кроватку! Подходит робеющий Антон. «Прикоснись к ней». «Ой, что ты! Боюсь…» И тогда я беру его упирающуюся руку, ласково притягиваю её к Ксюшиной лапке (она действительно похожа на птичью лапку), – и… крошечные пальчики цепко хватают Антона за указательный палец. На одной фаланге Антонового пальца – четыре Ксюшиных.

«Ну, вот и поздоровались, – говорю я. – Ксюша, это твой братец. Антончик, это твоя сестрица». «Ужас, какая маленькая!»

И – завертелось волшебное колесо! Которому вертеться ни один день, ни один месяц…

Кормления—пеленания—кормления—пеленания—купания —пеленания—кормления—гуляния—кормления—пеленания…

Всю ночь лил дождь, и она спала. Спала, не просыпаясь, не издавая ни шороха, ни звука. А я всё равно не спала, не в силах воспользоваться этой короткой передышкой перед долгим марафоном. Всю ночь прислушивалась к её дыханию. А оно было неслышным, как у птенца. То и дело вставала и подходила послушать.

Облако прохлады над кроваткой!.. Дочка моя ещё не могла надышать, обогреть пространство вокруг себя. И под одеялом у неё было прохладно. Внутри прохладнее, чем снаружи.

Господи, какая же она ещё маленькая! А зима – только в начале…

Вчера, когда я вернулась из роддома с малышкой Ксюшей, – мой сын подарил мне цепочку. Сделанную его руками в те дни и вечера, когда решалась наша с Ксюшей судьба.

Почти две недели мы были в разлуке. – Самая долгая разлука за всю нашу жизнь…

Эта цепочка сделана из обычной медной проволоки, но она насыщена такой силой любви и ожидания, что кажется, будто сделана из самого драгоценного металла.

В цепочке семьдесят семь звеньев. Семьдесят семь обращений ко мне и – к Небу…

Я надела её и едва не разрыдалась. Так остро я ощутила неразрывность связи с моим мальчиком.

…А под утро, когда все в доме спали, всё моё драгоценное семейство: мой муж, мой сын и моя дочь, – я не спала и придумала название Антошиному подарку: «Цепь чудес».

Лежала в этой блаженной предутренней тишине, наполненной дыханиями моих любимых, и думала о том, что вся моя жизнь – это непрерывная цепь чудес…

Утром, за чаем. (Господи, неужели мы опять все вместе, и опять, как всегда, вместе пьём чай?! Ещё неделю назад это казалось недостижимой мечтой…)

«Я хотела бы вспомнить семьдесят семь чудес мой жизни», – говорю я.

– Ну, три чуда – известно какие… – смущённо улыбается Антон.

Он угадал. Три самых больших чуда – вот они, рядом со мной.

– Вспомни – и напиши повесть, – говорит Гавр.

– Может, когда-нибудь и напишу…

…Я держу в руках Цепь Чудес, перебираю её сверкающие звенья, как чётки, перебирая в памяти чудеса своей жизни – как молитовки… Пятьдесят два чуда я уже вспомнила. Конечно, я вспомню ещё двадцать пять чудес; если не сегодня, так завтра, или – в канун следующего Нового года. Может быть, к тому времени я даже напишу книгу. Хотя такую книгу надо писать на закате жизни.

А пока… Я надеюсь, чудеса не кончаются.

А пока – меня призывает к себе Ксюша, а вокруг вьётся Антончик в ожидании, когда я уступлю ему компьютер…

Цепь Чудес не прерывается!

…Вдруг услышала голос моей дорогой крёстной – из её далёкого далека: «Нуш, в твоей жизни всё – по закону чуда!»

Иксик, милый Иксик! Слышишь ли ты меня?.. Помнишь, как ты был дельфинчиком и плескался в океане? В тёплом, ласковом океане…

Ты узнаёшь эту музыку, Иксик? Эту мелодию, которая звучала ТОГДА – когда мы с тобой были ОДНО. Совсем недавно это было. Это было – вечность тому назад.