Эйнштейн и Ландау шутят. Еврейские остроты и анекдоты - страница 58
Над домом зависает вертолет, с него сбрасывают веревочную лестницу: «Цепляйтесь! Это последний шанс!». Но старик твердит: «Бог мне поможет». Тут налетела волна и смыла его.
В раю старик встречает Бога и укоризненно говорит: «Господи, я так на тебя рассчитывал! Что же ты меня бросил в беде?»
– Идиот! А кто, спрашивается, посылал тебе три шанса на спасение?
В небольшом еврейском местечке городской совет решил выплачивать бедному еврею рубль в неделю, чтобы тот сидел на въезде в город и первым поприветствовал Мессию, когда тот прибудет.
Как-то брат пришел навестить его и спросил, почему же тот выбрал такую низкооплачиваемую работу.
– Да, платят немного, но зато это постоянная и благочестивая работа.
Раввин восхваляет Господа за то, что все, созданное им, абсолютно и совершенно. Присутствующий в синагоге горбун вопрошает:
– Ребе, а как же так оказалось, что у меня горб?
– Но разве твой горб – не само совершенство?!
Изю Рабиновича выгнали из еврейской школы за неуспеваемость и плохое поведение. Перевели в другую еврейскую школу. А через пару месяцев выгнали оттуда по тем же причинам. Перевели в третью, на этот раз католическую.
Через неделю вызывают родителей и говорят им, какого хорошего сына они воспитали, какой он послушный и как хорошо учится. Родители в недоумении. По возвращении домой они спрашивают сына:
– Изя, что с тобой случилось? Ты не заболел? Нам говорят, что ты лучший ученик в школе! Что с тобой сделали, наш мальчик?
– Понимаете, в первый день, когда я пришел в эту школу, какой-то человек в черном повел меня в какую-то темную комнату, показал мне распятого на кресте мужика и сказал: «Изя, смотри – это Иисус Христос. Он, как и ты, тоже был евреем». И тут я понял, что с выпендрежем пора завязывать…
Едут в купе девушка и парень. Парень и спрашивает:
– Какой национальности, ребята, вам больше всего нравятся?
– Индейцы, потому что они очень смелые, и евреи, потому что они умеют приспосабливаться в жизни.
– Тогда разрешите представиться: Чингачгук Арон Абрамович!
– Папа, я хочу спросить тебя одну вещь, – сказал малыш Юлий в первый день после воскресной школы.
– Да, сынок. В чем дело?
– Наша учительница читала в Библии рассказы о детях Израиля, строящих Храм, детях Израиля, пересекающих Красное море, детях Израиля, приносящих жертвы. Неужели взрослые нечего не делали?
Раввин поучал своих слушателей:
– Добропорядочный еврей не должен пить водку, не должен ходить в публичные дома…
– О!
– Рабинович, что это вы так громко сказали «О!»?
– Я наконец-то вспомнил, где я оставил свой новый зонт!
Благочестивый еврей приходит как-то из синагоги домой и говорит жене Саре:
– Сегодня сказали, что Мессия может прийти в скором времени и забрать нас в Израиль.
Сара тут же запричитала:
– Нет, нет! На то, чтобы перебраться в тот район и купить приличный дом, уйдут долгие годы. Я вовсе не хочу, чтобы Мессия забрал нас отсюда!
– Ладно, не волнуйся, – отвечает муж. – Мы пережили фараонов, пережили других правителей. С Божьей помощью переживем и Мессию…
В книге И. Телушкина «Еврейский юмор» мы встречаем любопытные философско-юмористические рассуждения о молодом человеке, который хотел изучать Талмуд.
«Молодой человек, лет двадцати пяти, стучит в дверь известного ученого рабби Шварца.
– Меня зовут Сиан Голдстейн, – говорит он. – Я пришел к вам, поскольку хочу изучать Талмуд.
– Вы арамейский язык знаете? – спросил рабби.
– Нет.
– А иврит?
– Нет.
– Вы Тору изучали?
– Нет, рабби. Но не переживайте за это, в Беркли я окончил факультет философии и недавно завершил в Гарварде свою кандидатскую диссертацию (на доктора философии) по логике Сократа. И теперь я хочу завершить свое образование, немного изучив Талмуд.
– У меня есть серьезные опасения, что вы не готовы изучать Талмуд. Это сокровеннейшая книга нашего народа. Однако, если вы желаете, я бы хотел проверить, насколько вы хороши в логических рассуждениях, и если вы успешно пройдете проверку, то я возьмусь учить вас Талмуду.
Молодой человек согласился. Рабби показал два пальца:
– Спускаются два человека по дымоходу. Один вышел с замаранным лицом, а другой – с чистым. Кто из них умывается?