Фабрика звёздной пыли - страница 15
— Протри, как следует под этой игрушкой! — велел Арбенин тоном, не терпящим возражений.
Внутренний голос девушки протестовал изо всех сил, но холодные карие глаза были неумолимы. Она осторожно передвинула бюст в сторону и вытерла несуществующую пыль. Арбенин одобрительно кивнул:
— Отлично! Теперь поговорим, примадонна.
— Меня зовут Ангелина! — девушка едва сдерживалась, чтобы не нагрубить эксплуататору.
— Неужели? А я думал, тебя зовут Мата Хари!
— Что вы имеете в виду?
— Вот это, — Май включил миниатюрный диктофон, и Ангелина услышала весь свой вчерашний разговор со Щукиной дословно.
— Что теперь скажешь? — помощник детектива разглядывал её с издевательской усмешкой.
Скворцова густо покраснела, сказать ей было нечего, зато хотелось кое-что спросить:
— А… как вам это удалось?
— Похоже, я зря сравнил тебя с Матой. Она так легко не попадалась. На твоей сумочке есть такая маленькая штучка, «жучок» называется. Ну что, шпионка-неудачница, сознаваться будем?
— Сознаваться мне не в чем. Вы же сами всё слышали: я работаю всего один день — не увидеть, не услышать ничего не успела. А вот как вы могли так грубо вторгаться в мою личную жизнь?! Подслушивать — это низко!
— Ого! — Май презрительно фыркнул. — Вот она хвалёная женская логика! Значит, если я подслушиваю, между прочим, исключительно в целях безопасности — это низость и вторжение в личную жизнь! А если ты — всё нормально, и я должен тебя по головке гладить?
Ангелина смутилась, однако, обороты не сбавила. Действительно, сейчас возмущение выглядело не слишком логично. Но, как говорил её отец — военный офицер: в тупиковых ситуациях лучшая защита — нападение!
— Вообще-то, я пока ещё не подслушивала, а только работала в поте лица!
— И много пота было?
— Что?
— Я говорю, труд облагораживает даже шпионов, так что не всё потеряно.
— Ладно, признаю, я была не права, прощайте! Больше вы меня не увидите! — Ангелина попыталась выйти, но Арбенин снова оказался быстрее и тутже подпёр дверь своей долговязой фигурой.
— Куда? Ты меня, похоже, не поняла. Я тебя не отпускал, ведь процесс облагораживания через нелёгкий труд только начался.
Девушка напряглась:
— Какой процесс? Отпустите меня! Я сейчас просто уйду, а подруге скажу, что ничего не вышло.
— Никуда ты не уйдёшь, детка, будешь работать, как работала. Тратить время на поиски и проверку новой уборщицы я не собираюсь.
— Я вам не детка! И не хочу быть уборщицей! Я сюда не для этого пришла, то есть…
— Знаю я для чего ты пришла! Хочешь, чтобы остальных просветил?
Ангелина представила прекрасное лицо Холмса, узнавшего о «засланном казачке». Немой укор в его серых глазах был ужасен. Нет, этого она точно не хотела! Что же делать?!
аных глазах шефа Май смерил девушку неприязненным взглядом. Она, похоже, та ещё штучка: поймана с поличным, понимает, что виновата и всё равно дерзит. При других обстоятельствах он с удовольствием бы вышвырнул её за дверь, но сейчас выбирать не приходилось — Риммы не будет целых две недели, а работа не ждёт.
— Помнится, ты жаждала заработать на сольную карьеру. Так вот, сейчас у тебя появился такой шанс. Будешь убирать в агентстве, и выполнять некоторые мои поручения.
— Вы шутите?
— Я похож на клоуна?
— Очень! Даже без парика и накладного носа, — пробормотала Ангелина, отходя на всякий случай подальше. — Я не совсем поняла, сначала вы уличаете меня в… сами знаете в чём, а потом снова предлагаете работу! Ну и чем мужская логика лучше женской? Не боитесь, что я продолжу игру в Мату Хари?
Арбенин невольно огляделся в поисках предмета потяжелее. Так и хотелось поучить наглую девицу хорошим манерам.
— Вообще-то, бояться должна ты! Поэтому лучше слушайся меня и веди себя хорошо.
— Запугивать будете? Интересно чем? Деньги мне, конечно, нужны, но не до такой степени! С вами я работать не хочу!
— Поверь, это абсолютно взаимно. Но выбора у меня, а, следовательно, и у тебя нет.
— А если я откажусь? — голос девушки невольно дрогнул.
— Не советую. Если, конечно, не хочешь угодить на скамью подсудимых и впоследствии за решётку, — совершенно серьёзно заявил Арбенин.
Девушка побледнела и буквально съёжилась под его тяжёлым взглядом.