Фадеев - страница 21

…На читинском вокзале Фадеева провожал Тимофей Ветров-Марченко, его верный друг доктор:

«Стоял трескучий забайкальский мороз. Саша в это время был от радости, как говорят, на «седьмом небе»… Прошло столько лет, а я и сейчас помню… как искрились его ясные светло-серые глаза, а весь он светился счастьем: увидеть Ленина было его мечтой».

В поезде Фадеев оказался в одном купе с командиром

Из воспоминаний И. С. Конева: «…мы… в течение почти целого месяца ехали вместе от Читы до Москвы в одном купе, ели из одного котелка. Оба мы были молоды: мне шел двадцать четвертый, ему — двадцатый; оба симпатизировали друг другу, испытывали взаимное доверие. Оп нравился мне своим открытым прямым характером, дружеской простотой, располагавшей к близким и простым товарищеским отношениям. Эта дружба, завязавшаяся во время долгого пути через Сибирь, окрепла на самом съезде».

Восьмого марта Фадеев получает в Кремле мандат делегата X съезда партии: «Предъявитель сего, тов. Булыга — Фадеев избран делегатом на 10 съезд Российской Коммунистической партии с правом решающего голоса».

Фадеев живет в одной комнате с Иваном Коневым. Они крепко сдружились, неразлучны и в зале заседании.

Совсем еще молодые люди, они не предполагали, не могли даже и подумать о том, какие стремительные успех и слава ждут их впереди. Вся страна узнает Ивана Конева как выдающегося полководца Великой Отечественной, Маршала, дважды Героя Советского Союза. Это он, Иван Степанович Конев поведет свой 1-й Украинский фронт на Берлин, его воины в союзе с другими фронтами с великим упорством будут осаждать вражье логово, а девятого мая его войска освободят Злату Прагу и он навсегда запомнит ее — ликующую, прекрасную, в звездный час долгожданной свободы.

Как-то в конце двадцатых годов И. С. Коневу поручат сделать доклад на совещании красных командиров о романе Александра Фадеева «Разгром». Он с большим желанием готовился к выступлению, потому что фадеев-ский роман, как он сам писал, в то время, был одной из его любимых книг.

Позднее, в тридцатых годах они случайно встретятся, и Конев с удивлением и радостью узнает, что Саша Булыга не кто иной, как знаменитый писатель, автор «Разгрома».

В дни подготовки к съезду Лепин с особой силой почувствовал, что страна, измотанная войной, крестьянство, разоренное продразверсткой, на краю гибели. Вот-вот вспыхнут мятежи. Да уже и вспыхивали. Началось на Тамбовщине. Беспокойно в Петрограде.

Двадцать второго января после болезни Ленин вернулся в Москву, и, как пишет М. И. Гляссер, «с этого времени начинается снова «бешеный» темп его работы: приемы, выступления, заседания, ежедневные комиссии и т. д.».

Некоторое улучшение с поступлением продовольствия и топлива в конце двадцатого года сменилось новым ухудшением. «…У нас продовольственный кризис отчаянный и прямо опасный», — восклицает Ленин в конце февраля в письме к украинским товарищам.

В 1988 году были опубликованы письма писателя В. Г. Короленко к А. В. Луначарскому. Короленко писал их в Полтаве, незадолго до своей смерти. Инициатива переписки, по сообщению В. Д. Бонч-Бруевича, принадлежала В. И. Ленину: «Надо просить А. В. Луначарского вступить с ним в переписку: ему удобней всего как комиссару народного просвещения, и к тому же писателю».

После встречи с навестившим его в Полтаве Луначарским Короленко написал шесть писем, но ни на одно ответа не получил.

В этих письмах нет вражды к Советской власти, к самой идее социализма. Писатель, человек высокой культуры, не принял методов воплощения идеи, когда сплошь и рядом верх взяли произвол, беззаконие, насилие, когда расстрелы без вины виноватых превратились в бытовое явление, а продотрядовцы зачастую действовали как каратели. В письмах предстают ужасные, дикие картины опустошенных, разграбленных деревень России и Украины. Это не кончится до тех пор, убеждал Короленко своего адресата, пока не будет разрублен тугой узел продразверстки, пока в деревню Советская власть будет идти лишь с огнем и мечом. Сотни людей, больше всего крестьян, ограбленных, обездоленных и белыми и красными, побывали в доме Короленко, поэтому картина перед ним предстала ужасающая.