Фадеев - страница 8

Среди не до конца реализованных замыслов Фадеева и очерк «Семья Сибирцевых». Вот уж что достойно сожаления! Кто лучше его знал эту семью? «Невыдуманный сюжет» жизни Сибирцевых может соревноваться с самыми интригующими художественными сюжетами. Даже в черновом варианте — текст надиктован машинистке — фадеевский рассказ читается с интересом, потому что необычен сам материал — о непростом пути дворянских детей в революцию. И еще о том, что если уж они становились на сторону Октября, то являли собой истинные примеры мужества и благородства:

«Уже будучи студентом, Всеволод стал большевиком. У младшего брата биография сложилась иначе, потому что он был значительно моложе. Ему пришлось ехать учиться, когда дело подошло к войне, и он решил, чтобы не идти рядовым на фронт, так как был человеком, который не знал ничего о революции, пошел в юнкерское артиллерийское Михайловское училище. Как дворянин был принят. Все крупнейшие политические события так развивались, что, будучи человеком аполитичным, он, как юнкер, участвовал в защите Зимнего дворца против красных в Октябрьские дни. Как он сам вспоминает в письме, которое сейчас хранится у Губельмана, тогда всех защитников Зимнего, которых взяли в плен, отпустили.

Ему некуда было деваться, и он поехал на фронт под Ригу, где членом армейского комитета был его старший брат. Он пришел к брату, думая, как раньше было: «Обращусь к Севе, Сева поможет», а Сева сказал: «Если так будет продолжаться — мы враги. За что тебе драться, идем с нами». Игорь говорил: «Целую ночь промучился, и, задавив сотого клопа, я убил в себе контрреволюционера».

Когда он приехал во Владивосток, он приехал человеком, который, еще будучи беспартийным, начал сотрудничать в нашей большевистской печати и стал помогать по мелочам Советской власти и большевикам. Старший брат, когда вернулся с фронта, был избран в исполком, работал секретарем. Председателем Совета работал Суханов.

Смерть их известна. Всеволод был вместе с Лазо сожжен, Игорь же в 1921 году командовал частью, был ранен в обе ноги. Их преследовала кавалерия, его уносили с поля сражения наши красноармейцы. Он просил, чтобы они его бросили, потому что им трудно было убегать с ним. Красноармейцы этого не сделали, и он застрелился у них на руках».

Фадеев и его друзья по училищу вступили в Союз учащихся и Союз рабочей молодежи, агитировали там за Советскую власть. По союзным делам Фадееву приходилось часто бывать в мастерских военного порта (впоследствии Дальзавод), он подружился с рабочей молодежью: «Помню одно из первых ощущений своей юности: каким вдохновенным показался мне труд на производстве, какое очарование исходило от рабочих людей с их революционной энергией, чувством коллектива, дисциплиной, трудовыми навыками. Очень важно, чтобы это вдохновение труда и сознание своего общественного назначения приходило к юноше или девушке вместе с первыми шагами их сознательной жизни».

29 июня 1918 года во Владивостоке вспыхнул мятеж. Легион белочехов (из пленных первой мировой войны, которых Советское правительство отпустило на родину) выступил на стороне интервентов, и Совет был низложен. Председателю городского Совета Константину Суханову предъявили ультиматум: капитуляция или арест. Вождю и любимцу пролетарского Владивостока было всего лишь двадцать три года. Сергей Лазо сказал о нем: «знает, что делать, как жить…» Суханов действительно знал. И вот Суханов и его товарищи в тюрьме.

4 июля рабочий Владивосток хоронил погибших во время мятежа. Это был национальный день независимости Соединенных Штатов, и на рейде Золотого Рога стоял с расчехленными орудиями и украшенный флагами крейсер «Бруклин». Город потребовал отпустить Суханова на эти похороны, пригрозив всеобщей забастовкой. Об этом написал американский журналист Альберт Р. Вильямс, очевидец этого события: «Внезапно по толпе пронеслась весть, что Константина Суханова выпустили под честное слово до 5 часов вечера… Пока спорили, возможно это или нет, появился и сам Суханов. Матросы быстро подхватили его на плечи и понесли над толпой. Под гром аплодисментов он взобрался на импровизированную трибуну и улыбнулся…