Факел - страница 10

Павел спросил как-то Тоню, не любит ли она сейчас кого-нибудь, и, наблюдая незаметно за ней, с замиранием сердца ждал ответа. А она, проказница, выпорхнула из процедурки, а когда вошла, как ни в нем не бывало спросила:

- Ну, как у нас дела, Павел Сергеевич?

- Дела, как сажа бела, - отшутился Павел и опять со своим вопросом: - Скажи, Тонечка: а все же ты любишь кого-нибудь?

На этот раз она не убежала, зарделась, тихо сказала:

- Есть один парень на примете. Только не знаю, догадывается ли.

- Далеко этот парень?

- Да как вам сказать. Бывает далеко, бывает и близко, а бывает и совсем рядышком.

- Кто же это такой, Тонечка, скажи, если не секрет?

Тоня перебирала белье в шкафу, не обернулась, ответила:

- От вас не скрою. Это вы, Павел Сергеевич.

- Я? Да?! Тонечка! - крикнул Павел и прямо на культях, спотыкаясь и чуть не падая, пошел к Тоне.

- Да вы с ума сошли! - крикнула Тоня и бросилась Павлу навстречу. Она подхватила его, усадила на скамейку, и так сидели они молча несколько минут. Павел гладил ее светлые, по-мальчишечьи постриженные волосы, о чем-то хорошем-хорошем думал и не знал о чем…

А теперь, проходя с Димой Соловьевым мимо санчасти, попросил его:

- Зайдем к Тонечке. Пусть вместе с нами порадуется нашей победе.

Дима остановился.

- Ты зайди, а я загляну в столовую. Что-то проголодался.

- Ну ладно, Шплинт, иди. - Павел улыбнулся лукавой хитрости друга.- Примочки ногам сделаю. Ноют, Дима.

Тоня встретила Павла шумно:

- Слыхала, Павлуша, как ты отличился!

- Откуда, Тонечка? - пророкотал Павел басом и поцеловал ее в щеку.

- Забегал тут один технарь. Палец молотком пришиб. Пока перевязывала, рассказал.

- Это - тебе подарок, Тонечка. Трех сегодня на сопки спустил.

- Ой как здорово, Павел!

- Твои примочки помогают. Они, как эликсир, действуют и на ноги, и на сердце. Ноги крепче становятся, а сердце…- Павел сделал паузу.- А сердце любвеобильнее! - выпалил он.

- Это как же так? - Тоня сделала круглые глаза.- Значит, кого-нибудь оно еще уже в себя вместило? Эх, Павел Сергеевич! - Она погрозила пальцем.

- Да что ты, Тонечка,- посерьезнел Павел,- как можно! Оно принадлежит только тебе, моя пуговица, только тебе, моя кнопка.

Тоня подбежала к Павлу, взяла его за пяечя, скомандовала:

- Садись, товарищ гвардия старший лейтенант. После выдающегося боя наш могучий коллектив, состоящий из медицинской сестры Пожарской и ее боевых коллег, преподносит тебе, дорогой Павел Сергеевич, сто граммов чистейшего спиртуса. Выпьем за наше здоровье. Ура!

Павел принял из руки Тони мензурку.

- А за это тебе не влетит? - спросил он и залпом выпил спирт.

- Теперь уже нет! - засмеялась Пожарская, глядя в пустую мензурку.- Сухо, как после сильнейшего зноя. Ноги в ванночки - марш!

Павел осторожно опустил культи в теплый раствор. По всему телу разлилась приятная истома, на сердце стало хорошо, радостно, В эти минуты ему хотелось сказать Тоне что-то задушевное, чтобы она запомнила его слова на всю жизнь;

- Посиди со мной, Тонечка,- показал Павел на скамейку.- Не замерзла? Тебе в Крыму бы побывать. Не была? Как там хорошо летом! Вот освободим Юг, обязательно тебя свожу.

- Это как же свозишь? - лукаво спросила Пожарская.

- Возьму, выкраду тебя, как выкрали красавицу Арзы, и уведу в Крым.

- Это что еще за красавица?

- Легенда есть такая. Рассказать?

- Расскажи:

- Когда-то, в далекие-далекие времена, в горах Крыма жил старец. У него была красивая внучка Арзы. Поведет бровью, глянет своими огромными черными глазами на юношу, и тот не может отвести от нее своих глаз. Все парни посходили с ума от красавицы Арзы. Предлагали ей руку и сердце. Но гордая Арзы даже слушать не хотела об их предложениях. Дед часто посылал свою внучку к самому Черному морю, чтобы набрать в золотой кувшин холодной ключевой воды, что бьет из родника, Пойдет Арзы за водой по тропинке, серебром переливаются ее косы на южном солнце, извивается ее гибкий, стройный стан. И это еще больше ранило сердца юных молодцев.

Прослышал о красавице Арзы богатый заморский хан Али-баба, прислал к бедному старцу сватов, чтобы уговорить его выдать Арзы за себя замуж. Но и ему отказала гордая Арзы. Тогда злой хан нанял разбойников и приказал силой взять Арзы. Пошла Арзы однажды к роднику, ничего не подозревая худого, а на нее из засады зорко смотрели разбойничьи глаза. Одним мигом выскочили разбойники на тропу, схватили, притащили на корабль, подняли паруса - и айда за сине море. Привезли Арзы к хану Али-баба. Тот продал ее на рынке в султанский дворец. Долго плакала и рыдала Арзы о своем деде, тосковала по родной земле. Потом родился у Арзы прекрасный, как и она сама, сын. Выходила Арзы с сыном гулять на обрыв крепости. И как-то, думая, гадая, решилась она на такой дерзкий шаг: «Не хочу я, злой старый султан, быть твоей наложницей. Лучше смерть, чем неволя». И кинулась вместе с сыном с крутого обрыва крепости в Босфор. И только видели ее, красавицу, и ее сына волны черноморские да пучина морская. Говорят, приплыла Арзы с сыном к родным берегам, да так и превратились они в каменную статую, которая и сейчас, может, стоит в море, недалеко от берега. А в день трагической гибели Арзы и ее сына из родника, сказывают, забил фонтан холодной, светлой, как слезинка, воды, напоминая людям о красавице Арзы и ее мальчике…