Фактор бытия - страница 7

Он подошёл к широкому столу, за которым, не поднимая головы, работал один из его учеников. К потолку вился лёгкий дымок от закипавшего флюса и смешивался с запахом машинного масла и спирта. Белобрысый Кузь напаял на плате аккуратные ровные дорожки, а вот как были закреплены провода Шаману не понравилось. Стариковская рука прошлась по затылку парня, одарив того затрещиной. Кузь вжал голову в плечи, готовясь к головомойке.

— Ну кто так паяет? — начал Шаман. — Зачем такие горбы делаешь? На тебя припоя не напасёшься. Уложил кончик провода, ровненько и гладенько капнул припоя — и готово. А он сугробы валит. Хочешь место Сёмки занять?

Свет заморгал. Сёмка Ветер, который час крутивший педали динамо-машины, на радости что вот-вот настанет долгожданный отдых, сбил темп, за что и поплатился суровым взглядом старика.

— Я сейчас всё исправлю, — запричитал Кузь. — Сниму лишний припой.

— Исправляй, — рявкнул Шаман. — И паяльник постоянно включённым не держи. Сожжёшь. Сколько раз говорить, не нужен — отключай.

Кузь закивал и выдернул вилку из розетки.

Ветер лишь вздохнул и сильнее надавил на педали. Мышцы в ногах гудели, но ему не привыкать. Вот почему, когда Шаман был не в настроении, а это было практически всегда, именно Сёмка за каждую ошибку отправлялся на велосипед, а Кузю было позволено исправить недоработки?

— Гулька приходил, — вспомнил Ветер.

— Чего хотел? — поинтересовался Шаман, не отвлекаясь от созерцания работы Кузя. — Вот так, правильно. Всё аккуратно и красиво.

Сёмка набрал полные лёгкие воздуха. От нагрузки дышать было тяжело, а говорить и вовсе удавалось с трудом. Только старику этого не объяснишь.

— До второго этажа вода не доходит, — наконец выдавил он.

Шаман надулся и, выпустив со свистом воздух, выругался.

— Опять помпу заклинило, утащи её гончий. Сёмка, слезай с велосипеда. Берите ящик с запчастями и инструменты и тащите всё к насосу, — скомандовал старик и полез в холодильник, заменявший шкаф.

Шаман хорошо помнил, что чертежи насоса он клал именно сюда.

Ветер не стал напрягаться, просто вывалился из сидения и расселся прямо на холодном полу.

— Ещё Чугун явился. Небось опять какую-нибудь дрянь приволок.

— Сёмка, не выражайся. Здесь только мне разрешено ругаться, — прыснул старик парню и с довольным лицом извлёк из холодильника картонную папку.

— Кузь, ящик к насосу потащишь сам, а мы — к Чугуну. Надо с ним разобраться, чтобы своей крысьей мордой людей не нервировал.

— Что он прошлый раз брал? — уже к Сёмке обратился Шаман.

— Траву, — не задумываясь ответил Ветер. — Чугун тогда медный кабель приволок.

— Помню. Кабель был гнилой, как зубы у изгоя, — кивнул Шаман. — Прихвати пачку сигарет и бутылку самогона. Хватит с него.

Все в Театральной знали, что Шаман ведёт дела с крысами. Казалось бы, бандитов, которые ходокам покоя при встрече не дают, театральщики к общине подпускать не должны, но те приносили много полезных вещей для нужд Шамана, потому и приходилось терпеть их редкое, но столь неприятное общество.

Старик рассчитывался за находки самогоном или табаком, выращенным в соседней с мастерской комнате. Долгим и кропотливым трудом удалось создать подходящее освещение и грамотно установить систему полива, чтобы хоть какой-никакой, но зазеленел огородик.

Раньше к Шаману крысы ходили чуть ли не каждую ночь, таскали всё, что попадало им в руки. Когда же старик начал грубо давать от ворот поворот, они попытались угрожать. Театральщики без лишнего раздумья завалили нескольких самых буйных бандитов, и "носильщиков" поубавилось. Остались лишь самые здравомыслящие, если так можно о крысах выразиться.

Чугун как и всегда ждал Шамана в небольшой комнатушке, прозванной театральщиками "раздаточной". Из коридора в комнату вела одна единственная дверь, а окно, через которое вниз с третьего этажа спускалась верёвочная лестница, выходило на освещённую сторону театра.

Разделял комнату широкий стол, возле которого стоял вооружённый арбалетом Гулька. Театральщик всегда присутствовал на торгах Шамана. Следил, чтобы крысы излишне не буянили.

Когда старик на пару со своим учеником вошли в комнату, Гулька даже не взглянул на них. Главное — следить за крысой.