Факультет "Переполох" - страница 4

Пока крыс отошёл к брату, уточняя и корректируя ранее назначенные лекарства для пострадавшей, Лерк присел на край кровати и погладил девушку по щеке. Чего уж скрывать, ещё там, в подвале, она приглянулась и ему, и зверю. Такая худенькая, изящная, с огромными испуганными глазами маленького оленёнка и водопадом огненно-рыжих волос. Он даже спал всю неделю здесь, в этой комнате. Оборачивался волком и спал на полу рядом с кроватью. Зато слух у зверя не в пример лучше человеческого, да и зверь успокаивался, зная, что самочка под его личным присмотром. Лерк улыбнулся, рассматривая россыпь веснушек на носу и бледных щеках.

— Ничего. Мы же со всем справимся, да? — Он часто разговаривал с девушкой, искренне считая, что так девушке, находящейся в беспамятстве, спокойней и лучше, что так она знает, что не одна.

Ответов он конечно не ждал, но в эту минуту ресницы девушки затрепетали, девушка сделала резкий вдох, как, если бы она только что вынырнула, и открыла глаза.

— Кто Вы? — Девушка говорила с трудом и часто сглатывая, словно у неё болело горло.

— Я Лерк, у стола Оливер и Олдер, у окна Торин, они братья и мои друзья, ты в моем доме. — Волк хотел выдать максимум информации и одновременно успокоить. — Ты пострадала во время взрыва парового котла. А ты? Как твое имя?

— Взрыв? Имя? — Непонимание во взгляде девушки сменилось недоумением и рассеянностью. — Я не знаю… Не помню.

— Печально, хоть и ожидаемо. — С тяжёлым вздохом сказал Олдер. — Но без имени нельзя. Попробуй вспомнить? Может какое-то нравится больше остальных?

Но девушка только морщила лобик и всё больше расстраивалась.

— Может… Может, давай мы придумаем тебе новое? — Предложил Лерк. — Как тебе… Алия? Алли?

— Ал-ли… Мне нравится. — Робко улыбнулась девушка в ответ покрасневшему оборотню.

— Сказочник! — Со смешком фыркнул Торин, как и все, вспомнив детскую сказку, про нежную принцессу из страны песков, и то, что эта сказка была любимой у волчонка Лерка. — Нашёл-таки свою принцессу!

— Тааак… А если вот здесь убрать большой вал и заменить на три маленькие шестерёнки с тягой на два малых винта, то получится…

— С учётом, что уже поздний вечер, а уборка до сих пор не закончена, хоть и начала ты её с утра, то получится, что ужин тоже наверняка не готов. — Красивая женщина с необыкновенно хитрой улыбкой прошла к большому столу и положила на него целую стопку документов. — Хорошо, что я зашла в лавку Спейси по пути. Пойдем, поможешь мне начистить клубней, пока я буду готовить можжевеловый маринад для рёбрышек.

С пола, шустрым чёртиком из табакерки, вскочила юная девушка, вчерашняя девчонка. От резкого движения головы, заколка не выдержала и отщелкнулась, отлетая в сторону, и выпуская на волю копну темно-русых волос.

— Ой, я тут нашла… И увлеклась, и… Извини, мам! Я завтра точно уберусь! — Щеки девушки заалели, а озорной взгляд, горящий предвкушением, сменился на смущённый.

— Конечно, только начни со спален, кухни и коридора. А в библиотеке и флигеле дедушек я уберусь сама, а то точно потеряю тебя среди винтов, болтов, гаек и шестерёнок! — Старшая женщина крепко обняла подбежавшую дочь.

— Как день на работе? — Тут же услышала вопрос, заданный с искренним интересом.

— Пошли на кухню, за готовкой все и расскажу. — Засмеялась та в ответ, вытаскивая из-за уха ребенка угольный карандаш для чертёжных набросков.

Кухня в этом доме располагалась в диаметрально противоположной стороне от библиотеки и занимала половину первого этажа. Когда-то здесь жила большая семья хомяков, но они выставили дом на продажу, переезжая поближе к столице, а Эллине Лиркас, бежавшей из этой столицы куда глаза глядят, дом подошёл и по цене, и по расположению, и по наличию небольшого флигеля, отделенного от основного дома фруктовым садом.

Сама Эллина, или Эли, как её звали друзья, была лисой. Как и все в её семье. Крупная рыжая красавица сводила самцов с ума, даже отвлекая от охоты. Впрочем, Эли была красива в обеих ипостасях. Училась на правоведа, благополучно пережила два сезона звериного гона и продолжала обучение. Возможно, помогло то, что ночевать вне дома она не оставалась, и сразу после занятий бежала домой. Потому что дома был папа.