Fallout - Истории Севера (Земля Свободы) - страница 19

Он не мог долго выдержать такого страстного порыва этой молодой девушки, что ещё пол часа назад была его врагом, но пришла к нему за этим сама. Да, она сказала, что пришла высказать ему, какой он негодяй, и что он спас убийцу среди них, но Генрих знал, зачем она пришла на самом деле. Вскоре он извергнулся фонтаном, и не только в теле, он чувствовал, как счастье извергается из глубины него и заполняет его самого и всё ближайшее пространство. Но Мередит не останавливалась, и пока Генрих был ещё крепок, продолжала наращивать темп, доведя его до состояния полу обморока от удовольствия и сильной чувствительности. А потом извергнулась и она, и он чувствовал её потоки удовольствия и счастья в вибрациях тела, но и в воздухе, словно и она извергала нечто незримое в пространство, подобное электричеству. Уставшая, она лежала на нём и обнимала его, своего «мерзкого врага», а он нежно целовал её. Теперь Генрих понял наверняка, что она была чем-то особенным для него. Он понял, что такие две яркие, сияющие точки этого мира, обязательно должны были прийти к этому, дабы воодушевить и впечатлить остальных вокруг, теперь не по отдельности, но вместе.

Генрих молча лежал и поглаживал волосы Мередит, наслаждаясь её запахом. Он знал, что вскоре она встанет и скажет, что ей пора уходить, и что всё это была ошибка. Но он раздобудет что-то необычное для неё, вручит в дар, и потом она вновь придет к нему. В его голове даже промелькнула мысль, что она похожа на ту единственную женщину, которую ищет в своей жизни каждый мужчина. Но на следующий день, когда он шёл на работу сквозь обширные тоннели убежища, он улыбался чуть ли не каждой встречной красавице, и заглядывался на их прелести. Генрих понял одну странную вещь, точнее он не понимал, как мужчина может избрать одну женщину и всё время быть с ней? Ведь они все такие разные, словно блюда на столе. Если постоянно есть одно и тоже, можно ли быть счастливым? Но нечто тянуло его к Мередит, и эта дилемма создавала тревогу в сердце, которая не покидала Генриха, а тревога в этом месте не сулила для него ничего хорошего. Она мешала ему, и могла привести к ошибке.

Пройдя километр тоннелей, и воспользовавшись несколькими лифтами, он добрался до Академии Юридического Искусства, храма его профессии, где обучались и практиковались, где собирались все его «собратья». Если всех этих юристов и адвокатов можно было бы назвать воинами судебного поля боя, то Генрих в их рядах считался чемпионом, и каждый старался стать его другом, хотя бы перекинуться несколькими словечками, пожать руку, словно это поможет возвыситься им самим. Генриху подобная слава и внимание были не в новинку, и теперь скорее раздражали. Но нужно заметить, что славы своей он добился не сразу, но прошёл через множество испытаний и трудностей, не лишённых насмешек и борьбы.

Внутреннее сияние Генриха вновь пробудило это место, рукопожатия, поздравления с последней победой, восхищения его талантом, а в ответ его скромные благодарность и улыбка. Генрих всегда говорил спокойно и сдержанно, в купе с его хрипловатым голосом создавалась особая манера речи. Да, ещё он очень любил острить, даже когда это бывало неуместно. Генрих торопился, хотя не опаздывал, такова была его привычка всё время спешить, и быстро пробивался к залу совещаний. В комнате перед этим залом стояли четверо мужчин, и что-то обсуждали, периодически поглядывая на развешанные вокруг плакаты довоенного производства, изображающие мужчин в дорогих костюмах и различного рода адвокатские лозунги. Это были такие же чемпионы как и Генрих, его друзья, единственные, кто хоть как-то понимал его. Негласно, но словно повинуясь какому-то животному закону, он считался среди этой элиты лидером. Эти четверо мужчин могли показаться похожими между собой как и внешне, так и в душе. Их положение роднило их, но при необходимости они бы не сомневаясь подставили друг друга. Мужчины радостно встретили Генриха, поздравляя с последней блестящей победой, он же благодарил их в ответ более тактично и щедрее, это были не те люди, которых можно было бы случайно оскорбить. В зале совещаний их ожидал Магистр, один из самых влиятельных людей в Убежище.