Фальшивый ангел - страница 2

   Следующий шаг - Даунтаун. Здесь Марвин прикупил на вечер бутылочку десятилетнего "Шардоне Карнерос", Кэролин как-то заикнулась, что хотела бы его попробовать. Оставалась малость - выбрать в подарок серьги с изумрудами. Марвин без тени сомнений отдал за них целое состояние в "Турджен-Рейн" на пятой авеню: они стоили дороже, чем его древний "Кадиллак", доставшийся от отца.

   Счастливый и довольный, Марвин вернулся домой в пригород Сиэтла и открыл дверь. Первое, что он увидел - откупоренную бутылку и два наполненных красным вином бокала, стоявших на журнальном столике в гостиной. Сначала просто удивился тому, что супруга дома, но потом на несколько секунд впал в ступор. До него дошло, что изумляться стоило вовсе не этому. Марвина бросило в жар, сердце отчаянно заколотилось в предчувствии чего-то неприятного. Он сделал несколько шагов и остолбенел. В проёме кухни разглядел силуэты. Его ненаглядная богиня повисла на незнакомом мужчине в парадной форме морского пехотинца, обхватив руками шею. Кэролин подняла голову и начала целовать ухмыляющееся лицо военного. Щёки, губы...

   Пространство вокруг поплыло, Марвин потерял равновесие и ухватился за дверную ручку, пытаясь смять её, как бумажную салфетку. Яд злобы растекался по жилам, душа разлеталась в клочья, а в мыслях творился хаос. Сердце замерло, он не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть. Шокирующая правда ударила по голове не хуже боксёра-тяжеловеса.

   Конечно, в глубине души он подозревал, что Кэролин ему изменяла. Марвин не мог не ревновать по естественным причинам. Его жена - голубоглазая блондинка, первая красавица в школе, отличница, звезда черлидеров футбольной команды "Стальные титаны". Марвину неслыханно повезло, что она выбрала его. К своему стыду, в первые месяцы семейной жизни он регулярно проверял её страничку на Фейсбуке и тайком читал сообщения в айфоне, но никогда не находил ничего подозрительного. К тому же она с такой искренностью уверяла его в вечной любви день за днём. Кэролин усыпила его бдительность, а Марвин повёлся. Достаточно было один-единственный раз вернуться пораньше, и всё рассыпалось как карточный домик.

   Вначале он винил не супругу - себя... Считал, что недостаточно сильно любил. Уделял мало времени, постоянно мотаясь по подработкам, хоть и делал это ради того, чтобы сделать её счастливой. Но чем больше Марвин себя накручивал, тем чаще появлялась мысль о том, что виновата во всём "подлая неблагодарная шлюха". Так он теперь её называл, ведь она беззастенчиво лгала ему прямо в глаза.

   Луз уже не мог контролировать злость, вернее даже ненависть. Он желал одного - убежать до того, как превратится в зверя, не ведающего ни жалости, ни сострадания, ни угрызений совести. В того, кто не способен прощать. В того, кто оторвёт головы обоим голубкам голыми руками. Марвин не хотел очнуться у холодного трупа Кэролин, ведь он по-прежнему испытывал к ней какие-то чувства. Но больше всего не желал нарушать клятву, которую дал себе в госпитале после войны: никогда не причинять страданий живому существу.

   Он сам не помнил, как оказался в машине. Марвин мчался по автостраде куда глаза глядят, совершенно не контролируя скорость и не соблюдая правила. Вскоре добрался до Сиэтла и со скрипом тормозов остановился у первого приглянувшегося здания, которое подходило для задуманного по всем параметрам - достаточно высокое, безлюдное и без охраны на крыше. Тут же выскочил из машины и полез по пожарной лестнице наверх. В ту минуту он мечтал лишь об одном - сдохнуть. Так же, как и его отец-рогоносец, который не смог простить измену жены и застрелился из охотничьей двустволки на своё тридцатилетие.

   "Ничего... Осталось немного, - подумал Луз, вынырнув из болота отвратительных воспоминаний. - Отпустить руку, оттолкнуться и через несколько секунд на тротуаре будет кровавое месиво: неподвижное, безмолвное и равнодушное ко всему. Пусть эта шлюха будет довольна, больше я не буду ей мешать!.. А вдруг выживу? - закрались в голову сомнения. - Останусь калекой? Или гадящим под себя овощем? Может, всё-таки стоит забраться повыше? В Сиэтле предостаточно других зданий, прыгнув с которых, я точно умер бы без мучений".