Фанфик Гарри Поттер и Тайный грех - страница 38

— Не пытайся победить дьявола физической силой, Гарри, — качал головой пастор. — Дьявол — дух, и битва наша — духовная. Мы не ведем физическую войну. Ты ворвался в дом человека, толкнул, вел себя грубо. Я понимаю твой юношеский пыл, ибо сам когда-то был таким же, — с доброй улыбкой сказал он, потирая пальцем сломанный в юности нос.

Гарри не смог рассказать пастору всей правды. Он лишь сказал, что Дух Святой открыл ему: человек, в доме которого он забыл Библию, одержим дьяволом.

— Молись за этого грешника, если к этому тебя побуждает Господь, — сказал пастор. — Он виновен лишь в том, что впустил бесов в свою душу. Пьяница — тоже человек, пока не напьется и не войдет в него нечистый дух алкоголизма. Молись о разрушении дел дьявола, и Господь воздаст тебе.

Юный евангелист был благодарен пастору — его слова проливали свет на многое, прежде непонятное: ведь профессор Снейп был неплохим человеком, и пусть даже бессердечный по натуре, он спасал сердца других, думал Гарри. Тем не менее, долго беседовать с пастором юному евангелисту было тяжело — будто еще немного, и голубые проницательные глаза Дамблдора проберутся в самые сокровенные тайники его души и вытащат оттуда правду: он, одержимый бесами, пытается помочь другому одержимому. Под предлогом усталости, что, в сущности, было правдой — после беседы с бесом из Ноттинг Хилла юноша совершенно ослабел, — Гарри извинился и ушел к себе в каморку.

Еще долго он лежал на постели, вспоминая произошедшее. И откуда-то из глубины его сердца поднималось мучительное раскаяние и стыд: в борьбе с бесами он обидел человека, который отнесся к нему с теплотой, дал работу и...

И тут-то душу Гарри начинали терзать противоречивые мысли. Разве просто так тот предложил ему работу? Он слышал случайный разговор Виктора Крама и Луны: устроиться в Лондон Бридж Хоспитал было практически невозможно, и никто не брал санитаров без опыта работы. Возможно, Виктор и Луна обсуждали именно его, Гарри. Подслушивать было грехом, и юноша так и не выяснил, о ком те говорили.

Пытаясь разобраться в самом себе, Гарри нашел источник своей боли и тонкого гложущего чувства вины.

Мужчина, тянущий к нему руки, слишком взволнованный, чтобы думать об упавшем на пол полотенце. «Гарри, да что с тобой», — и полные тревоги черные глаза.

«Он ничего не понял, — огорченно думал молодой человек. — Я разговаривал с бесом, а вовсе не с ним».

Мысль о том, что придется объяснять ситуацию и извиняться, поначалу взволновала юношу, но после некоторых раздумий он немного успокоился: все равно разговора о мужеложстве и одержимости бесами не избежать.

Вдобавок ко вчерашним бедам Гарри поджидали свежие бесы, организовавшие сегодняшнее светопреставление — кассовый фильм о грешных мужеложцах со странным названием «Поймать Радугу». Гарри был так взволнован, что утреннюю воскресную проповедь слушал в пол-уха. Его мысли назойливо вертелись вокруг борьбы с бесами. Иногда, когда он концентрировался на светлой любви Отца, побеждал он, Гарри, а иногда, когда закрывал глаза и видел мужское тело — подтянутое, с плоским животом, рельефными линиями бедер, и совсем черными на фоне белой кожи волосами внизу живота, там, где красовался слегка возбужденный член — источник греха, — тогда побеждал бес. Юноша видел это тело какие-то секунды, но сейчас злодейка-память услужливо возвращала ему подробности: маленький темный сосок, — второй прикрывало полотенце, влажные волосы в паху, капельки влаги на груди, тонкий извилистый шрам на запястье, прилипшие к скулам темные пряди. Спящий источник греха не казался слишком большим, но Гарри вынужден был признать, что он так красив и нежен с виду, что при одной мысли о прикосновении к нему собственное грешное тело юного евангелиста начинало дрожать, непослушная плоть наливалась кровью, а рот невольно наполнялся слюной.

— Аминь, — автоматически сказал он вместе со всеми.

О чем говорил последние полчаса пастор, так и осталось тайной — хохочущие бесы завесили картины Духа Святого красным махровым полотенцем.

Прихожане начали расходиться. Сквозь толпу к Гарри пробрались сестра Гермиона и брат Рон. У обоих был вид заговорщиков.