Фарс-мажор. Актеры и роли большой политики - страница 6
– Наверное, не попаду сегодня к президенту, – поделился он своими впечатлениями. – Там такая толкотня…
Между тем речь президента Василию Аксенову очень понравилась.
– Он вообще очень сильно вырос. Я помню, как год назад он встречался с этим Ким Чен Иром… Потом в эту Ливию ездил…
– Да он не ездил…
– Ну все равно, хотел, наверное, поехать… Направленность во внешней политике была совсем другая. А теперь! За год он что-то понял…
– В общем, нравится вам наш президент?
– Да, не буду этого скрывать. Ведь мог бы и полоснуть… А не полоснул…
– Бритвой-то по глазам? Вы что имеете в виду? Внешнюю политику или внутреннюю? Кого мог полоснуть?
– Я все имею в виду.
Жирную черту под событиями того дня подвел Эрнст Неизвестный, тоже всласть наговорившийся с Владимиром Путиным:
– Он мне очень понравился. Очень!
– Вы же не любите КГБ, в котором он работал.
– Но он же не из тех, кто сажал Сахарова и преследовал меня. Он из других, и он мне очень понравился.
– Что-то он всем тут нравится. Вот мне это не нравится.
– А мне он понравился еще до того, как всем понравился!
В Кремле проходило заседание нового кабинета министров.
Я жадно все искал и искал глазами знакомые лица – и не находил некоторых из них. Не было ни и. о. министра культуры Михаила Швыдкого, ни и. о. министра труда Александра Починка. Не было и. о. министра иностранных дел Игоря Иванова! И Игоря Юсуфова, и. о. министра энергетики, тоже не было. Впрочем, в какое-то мгновение мне показалось, что вот же он, господин Юсуфов!
Но я ошибся. Это был не Игорь Юсуфов. Это был Сергей Лавров, до сих пор бессменный представитель России в ООН. Но что же это они все так друг на друга похожи! Игорь Юсуфов на Сергея Лаврова, Игорь Иванов на Михаила Швыдкого, Михаил Швыдкой на Михаила Фрадкова… Так ведь когда-нибудь и сами запутаются.
Возможно, вы никогда не были в Министерстве иностранных дел на Смоленской площади. Но вы наверняка проезжали мимо этого амбициозного высотного здания в центре Москвы. Я тоже раньше не был. Но мне всегда было интересно посмотреть, что у него внутри.
И вот вчера я увидел. Там, внутри, Советский Союз.
Некоторые люди, если очень хотят казаться незаметными, могут казаться незаметными даже на приеме в их честь.
Патриарх Алексий II обращается к Владимиру Путину исключительно «Ваше превосходительство». Он выстрадал право так титуловать президента в многомесячных дискуссиях со службой протокола российского президента.
Впрочем, епископ Читинский и Забайкальский Евстафий называет президента России «Вашим высокопревосходительством» вообще без каких-либо консультаций со службой протокола.
Чернокожие сотрудники службы безопасности в белых перчатках копались в дамских сумочках с энтузиазмом застигнутых врасплох кроликов.
На открытие нового моста через Неву собралась вся петербургская элита. То есть приехал и президент России.
– Бронза, титан, корпус из нержавеющей стали, – монотонно перечислял где-то рядом Зураб Церетели. – Хороший памятник будет. Прочный.
На похоронах Егора Яковлева было очень много людей. Кто-то сказал: «Все пришли. Водяное перемирие».
Юлия Тимошенко показывает себя предельно функциональным политиком. Ничего личного. Ничего святого.
Генеральный директор ВГТРК Олег Добродеев дышал свежим воздухом на территории Кремля. Он находился там, где в этот момент был нужнее всего, – рядом с президентом, но не в опасной близости от него.
К господину Путину подошел еще один человек с лицом писателя Чингиза Айтматова.
Позже, к моей радости, оказалось, что это и есть писатель Чингиз Айтматов.
Многострадальный процесс передачи полномочий в Чечне от федерального центра местным элитам, стройными рядами выходящим из леса с высоко поднятыми руками, трудно с чем-нибудь спутать.
Художник Сергей Андрияка вряд ли может пожаловаться на судьбу. Ведь его работы нравятся мэру Москвы Юрию Лужкову, сопредседателю совета мудрецов России и Японии. После того как я узнал об этом, можно было не спрашивать у Сергея Андрияки, как его работы попали на 52-й этаж японского небоскреба. Но я спросил.