Фашизм: идеология, политика - страница 5

.

Другие буржуазные теоретики, например немецкий философ А. Вебер, историки Эрнст Нольте и Фридрих Мейнеке, А. Виндиш, итальянский философ Б. Кроче, французский философ Ж. Фурастье и др.[14], рассматривают фашизм в качестве отклонения от магистральной линии исторического прогресса, как своего рода «наваждение», «безумие», как моральную болезнь, которая внезапно завладела здоровым "и крепким организмом и привела к катастрофе.

В русле этой тенденции примечательны рассуждения А. Вебера, который осуждает фашизм и фашистские зверства, но дает фашизму совершенно мистическое объяснение. Согласно его схеме, история движется в противоборстве светлых и темных сил. Поскольку эти силы, по Веберу, есть воплощение надперсональных, объективных духовно-интеллектуальных или биологических устремлений, постольку преобладание одной из них происходит «эпидемически», благодаря вторжению объективных импульсов, исходящих извне, из самого непостижимого бытия, из «жизни». В доказательство этого А. Вебер ссылается на немецкую действительность 20—30-х годов, на метаморфозы, происшедшие в эти годы со средним немцем. «То, что мы определяли как ужасные превращения характера среднего немецкого типа, который господствовал у нас в последнее время благодаря вторжению темно-демонических сил, — это произошло извне, — разъясняет Вебер. — Бывшие рецессивными, эти подспудные силы стали доминирующими и охватили, преобразовав и жестоко исказив, большую часть немецкого народа. Мы должны защитить себя от их нового вторжения и одновременно оживить и сделать доминирующими те глубинные силы, которые уже умерли в среднем немце»[15]. Но сейчас это должно произойти не извне, а из внутреннего содержания немецкого духа, через воспитание и духовную дисциплину путем усмирения в человеке инстинктивных, темно-демонических сил[16].

Как справедливо отмечает советский исследователь идеологии фашизма С.Ф. Одуев, «подобные концепции по их объективному смыслу, независимо от субъективных намерений их авторов, являются теоретическим основанием мистификации действительных (социально-экономических, политических и идейных) корней фашизма. Здесь нет и намека на то, что фашизм есть порождение немецкой империалистической буржуазии, что его истоки уходят в закономерные тенденции монополистического капитализма. Фашизм, — это, с точки зрения Вебера, есть не что иное, как взрыв таинственных, необъяснимых сил человеческого бытия, во власть которых попал немецкий народ в тот драматический момент своей истории, когда вдруг нарушилось равновесие в борьбе темных и светлых сторон жизни»[17].

Б. Кроче в своей книге «История Италии с 1871 по 1915 г.» оценивает фашизм как остановку в развитии Италии на пути к свободе. По его мнению, именно нравственная воля, понимаемая как сознание и воля к свободе, является пружиной исторического прогресса. Именно в свободе обнаруживает себя вечный морально-этический идеал, к которому стремится человечество. Фашизм же, прервавший это движение исторического процесса по направлению к свободе, есть не более как результат моральных заблуждений, вспышка распущенности и грубости, злополучный период безвременья, не имеющий действительной связи с прошлым итальянской нации. Поэтому Б. Кроче после краха фашизма вполне «обоснованно» заявлял: «Мы точно пробуждаемся от кошмара» — и призывал годы фашистской диктатуры «заключить в скобки»[18].

Ряд буржуазных теоретиков рассматривают фашизм как всего лишь один из наиболее драматических моментов «национальной жизни» той или иной страны, прежде всего Германии и Италии. Так, западногерманский историк Ф. Мейнеке, спекулируя на участии в фашистском движении широких слоев немецкого народа, доказывает, что немцам якобы был присущ «макиавеллизм» и что будто бы все немцы были настроены в пользу установления в Германии фашистского режима[19]. И. Фест, политолог из ФРГ, также ищет причины фашизма в особых качествах немцев, в их неправильном самомнении. «Немец боится анархии, — пишет он, — анархизм — это его идея-фикс. Страх перед анархией рождает культ вождя, послушания, беспрекословное подчинение сильной власти и т. д. Одним словом, фашизм — болезнь «германского духа»