Фатум. Самые темные века - страница 10

Королева еще пару раз качнула бедрами, прислушиваясь к ощущениям, а потом довольно рассмеялась и ускользнула из постели, оставив Темного Властелина Хегертона наедине с путами, растерянностью, тягостными раздумьями и новоприобретенным чувством вины. Путы подались первыми.

За стеной вздохнул, просыпаясь, котел водогрея и зашумел душ.

В душе Королева пела.

Темный Властелин Хегертон, втискивая свое мощное тело в положенный по рангу зверского вида доспех, сокрушенно покачал головой.

Слуха у Владычицы не было и в помине.

Проходя через смежные со спальней Королевы покои ее августейшего супруга, Темный Властелин Хегертон небрежно кивнул Королю. Из своего прозрачного чана, полного бурления алхимических декоктов, которые поддерживали иллюзию жизни в его хлипком теле, Король ответил ему вялым взмахом истончившейся до полупрозрачности монаршьей длани.

Взгляд Государя был тускл и равнодушен, но Темный Властелин Хегертон еще помнил дни, когда глаза эти, ныне блеклые и безразличные, метали молнии и смотрели на весь мир, как на огромный приз, доставшийся их хозяину по праву сильного. Но времена изменились; отказавшись в расцвете сил и лет принять Обращение вместе со своей супругой и будучи упорен в своих убеждениях и по сей день, монарх вынужден был ныне влачить жалкое существование. Заключенный в прозрачную клетку, полную коктейля из колдовских зелий и собственных предрассудков, в основе которой лежала гордыня, Король проживал день за днем, год за годом, столетие за столетием, хотя срок его пребывания на этой земле истек давным-давно.

Говорили, что жизнь в его теле может теплиться вечно.

Темный Властелин Хегертон содрогнулся при одной только мысли об этом.

Кто из них более жив?

Монарх, бездну лет назад отказавшийся от вечной не-жизни в силу своей веры, своей чести, своих убеждений, и теперь целиком и полностью зависящий от текущих по бесчисленным трубкам в его тело растворов, благодаря которым только и не гаснет еще в убогом остове его тела искра жизни, плавающий, подобно холодной рыбе, в огромном аквариуме и, подобно рыбе, дышащий водой? Или он, Темный Властелин Хегертон, навсегда застывший в своих тридцати годах, словно насекомое в капле смолы, обманувший время, способный жить вечно, даже будучи живым мертвецом, способный радоваться жизни, чувствовать и любить?

Кто из них более человек?

– Как поживает моя возлюбленная жена, Хегертон? – пробулькал Король.

– Бодра и неутомима, ваше величество, – ответил Темный Властелин Хегертон. – Как и всегда за последние пять столетий. Хотя сам я могу поручиться только за последний год.

– Рад слышать. – Король пустил пузыри. – Но не стоит расслабляться – когда-нибудь это пройдет. Так случается всегда. Когда она заскучает, ты сделаешься ей не нужен. Ты никогда не задумывался о судьбе ее прошлых фаворитов? Тех, которые не смогли исполнить очередной ее каприз? Поинтересуйся. Подскажу – прогуляйся по дворцовым подземельям. Старый Гримо проводит тебя. Узнаешь цену монаршьей скуки.

– Надеюсь, это произойдет еще очень не скоро. – Темный Властелин Хегертон посмотрел монарху в глаза. – Ее фантазия неистощима, а энергия бьет через край. Уж поверьте, ваше величество.

Темный Властелин Хегертон позволил себе похабно ухмыльнуться. Король остался невозмутим.

– Боюсь, это уже произошло. – Бескровные губы Государя растянула болезненная улыбка. – Лицо, да? Ну-ну. Я думаю, пришло время тебе отправиться в далекое путешествие – и пропасть лет этак на сто. Поручение, данное тебе моей возлюбленной супругой – и которое ты, разумеется, примешь, ибо не можешь не принять, чтобы не оказаться на ближайший эон в банках органов в расчлененном виде, – равносильно для тебя добровольному изгнанию. Она не злопамятна, Хегертон. Просто ничего не забывает. Возвращайся через столетие-другое, и желательно в подвигах и славе. Быть может, тогда она простит тебя и даже – кто знает женщин? – снова одарит своей благосклонностью. Я буду ждать тебя здесь. Всегда. Или я – не Вечный Король?

Хегертон в раздумье качнулся с пятки на носок, потом, лязгнув шпорами, коротко кивнул Государю и решительно устремился прочь из королевских покоев.