Фатьянов - страница 5

— Не бойся, Алеша, — тихо говаривал Иван Николаевич своему младшему, в котором души не чаял. — Руки-ноги есть — проживем… Не привыкай, сын, к сладкому — тогда ему всегда рад будешь. Привыкнешь — радость потеряешь… Бери, Алеша, пример с Николая…

Николая Фатьянова ставили в пример не одному лишь маленькому Алексею, а тысячам мальчиков России. Однако, Алексею было всего лишь три года, когда старшего брата не стало.

А история ранней и неожиданной смерти Николая доселе остается загадкой.

Из стихотворения Николая Фатьянова «Сенеж»:

Это стихотворение принадлежит неизвестному поэту начала века Николаю Фатьянову.

С детства Николай был увлечен разведчеством — скаутингом.

Днем рождения российского скаутинга считается 30 апреля 1909 года.

Но во время Первой мировой войны, когда в русском обществе чувствовался невиданный подъем патриотизма, скаутское движение охватило свыше пятидесяти тысяч детей в более, чем ста сорока городах России. Николай Фатьянов стоял у истоков военизированного детского и юношеского движения и вошел в неписанную историю России Колей Фатьяновым — старшим Скаутмастором Москвы и губернии.

Николай был человеком глубоко верующим, проникновенным, вдумчивым знатоком истории, чтил родные традиции. Когда случилась революция, его соратник по Петербургу О.И. Пантюхов эмигрировал и возглавил скаутское движение русских детей за границей. Николай остался в России. Он, как и многие разумеющие добро люди, считал, что это умопомрачение масс скоро кончится и все вернется на круги своя. Он даже увлекся на какое-то время внешним благородством революционной идеи. В дни февральской революции 1917 года он создал первый свой отряд. Это тогда впервые по Москве прошли скауты не в защитных, коричневых и синих «галстухах», а в повязанных на шеи красных платках. Сбоку шел 19-летний юноша в защитном френче и широкополой шляпе. Он весело улыбался, свободно разговаривал со счастливой ребятней, чьи глаза горели невыразимой радостью. Но это были не пионеры, а скауты. Скауты в красных галстуках. Потом, постепенно, они вновь сменили их на прежние синие, зеленые, защитные.

Тогда Николай получил огромную комнату в коммуналке на Ново-Басманной, в национализированном доме. Комната Николая в сорок три квадратных метра была теплая, хорошо отапливалась кафельными печами. Здесь — ванная, телефон, два туалета… Каждая семья, получившая коммуналку, по-своему ее переделывала. Николай жил в бывшей столовой, обшитой черным дубом. Жилище соседской семьи было отделано карельской березой. Первая комната от передней прежде значилась кабинетом, в ней долго сохранялись ореховые шкафы с зеркальными стеклами. Окна комнаты, где жил Николай, а затем — и Алексей Фатьянов, можно увидеть и сегодня. Дом выходит окнами на Курский вокзал. Если смотреть на первый подъезд со стороны тупика, это — первый балкон шестого этажа. Его можно определить по фрамуге, которую сделал муж племянницы братьев Фатьяновых — Ии Викторовны Дикоревой. Это — единственное в доме окно с фрамугой.

Студент философского факультета Московского университета, Николай по жизненной своей сути был хранителем воинского духа. Во многом он старался подражать своему святому покровителю — великодушному, скорому помощнику в воде и на суше святителю Николаю Мир-Ликийскому. Вторым его идеалом был сэр Баден-Пауэлл, автор книги «Юный разведчик», на которого до удивления был внешне похож штабс-капитан Олег Иванович Пантюхов — глава русских скаутов. В Москве была выпущена открытка, где статный красавец Коля Фатьянов стоял навытяжку в военизированной скаутской форме. От этого портрета так и веяло благородством строевой выучки русского офицерства.

Занятия скаутингом не мешали, а, казалось, лишь помогали молодому человеку зимой отлично учиться на философском факультете Московского Государственного университета. Там же учились его сестры: Наталия — на физико-математическом, Зинаида — на медицинском факультетах.