Фаворитка - страница 22

— Однако вы заставляете себя ждать, ваше сиятельство, — невозмутимо изрек государь.

— Прошу простить меня, Ваше Величество, — я присела в реверансе. — Но так уж устроены женщины, нам требуется время, чтобы полностью подготовиться к выходу.

Он кивнул мне на стол, и я проследовала к приготовленному для меня месту. Присев, я расправила на коленях салфетку и любезно улыбнулась, глядя на монарха. Лакей поспешил обслужить меня, и пока мне наполняли тарелку, я хранила молчание. Однако к завтраку не приступила, вместо этого подняла взгляд на хозяев усадьбы.

— Государь, позволите ли обратиться к нашим гостеприимным хозяевам? — спросила я, согласно этикету.

— Спрашивайте, ваше сиятельство, — кивнул Ив.

Я улыбнулась обоим Меритам сразу. Мой взгляд прошелся по хозяйке поместья. Она показалась мне внешне приятной женщиной. Красавицей я бы ее не назвала, но черты помещицы были мягки и гармоничны, пожалуй, немного портил лицо женщины тяжелый подбородок, но в остальном она была очаровательна. И короткие кудряшки светлых волос, не попавших в аккуратный пучок на затылке, и милый румянец смущения, игравший на щеках, и чистые васильковые глаза – всё это мне нравилось. А ее округлый живот, выдававший положение госпожи Мерит, вызвал даже умиление.

— Это ваш первенец? — спросила я.

Помещица накрыла живот ладонью и смущенно улыбнулась:

— Это наш третий ребенок, ваше сиятельство, — ответила женщина. — Нашему старшему сыну исполнилось десять, дочери – семь.

— Как мило, — ответила я искренне. — И кого же ожидаете в этот раз?

— Это решать Богам, — сказал господин Мерит. — Кем бы он ни был, мы уже любим его, ваше сиятельство.

— Хорошо сказано, господин Мерит, — произнес король, промокнув уголки губ салфеткой. Он посмотрел на меня: — Ваше сиятельство, помнится, вам не терпелось добраться до поместья.

— Да, государь, — я покорно склонила голову, однако к завтраку так и не приступила. — Скажите, господин Мерит, как обучаются ваши дети?

— Сыну преподает приглашенный учитель, — ответил хозяин усадьбы. — А Глэди будет сама учить нашу дочь. Она прекрасно образована и потому даст девочке всё необходимое.

Я окинула госпожу Мерит задумчивым взглядом. Она была приятной женщиной, но отчего-то мне казалось, что ее прекрасное образование заканчивается на шитье и варке варений. Возможно, она знала какой-нибудь язык, а может даже умела танцевать несколько танцев и музицировать, однако этого было явно недостаточно, чтобы назвать образование прекрасным.

Кивнув с улыбкой чете Мерит, я, наконец, взялась за столовые приборы. Сами они, должно быть, успели позавтракать, а может попросту стеснялись садиться с нами за стол, и, чтобы не порождать еще большей неловкости, неволить их не стали. Дальше беседу вел Его Величество, пока я насыщалась. В разговор я не вмешивалась, потому как мой рот был сейчас занят, но слушала внимательно, чтобы составить о супругах мнение не только по их внешности, но и потому, как отвечали, как держались, и какие темы готовы были поддержать. К окончанию разговора я утвердилась в том, что вывод о поверхностном образовании был верен.

Впрочем, это было вполне обычным делом. Чем дальше от столицы, тем меньше знаний было и в семьях аристократов, а от мелкопоместного дворянства никто и не требовал блестящего образования. Они были ближе к среднему классу, чем к благородному. Так что воспитаны Мериты были неплохо для помещиков, но недостаточно, и это не только на мой взгляд, но и по известным мне меркам.

После завтрака мы попрощались с гостеприимными хозяевами и отправились дальше. Впереди нас ожидало мое поместье, и я оставила на время реформаторские помыслы и позволила себе быть просто женщиной, коей свойственно любопытство.

— Ив, ты бывал здесь? — спросила я.

— Всего несколько раз, — ответил государь. — Проездом. Это было в детстве и юности. Один раз приезжал вместе с теткой, когда уже сел на трон. Она тогда устроила большой званый вечер, куда был приглашен весь высший свет Тибада. Я был нужен ей, чтобы лишний раз подчеркнуть, чьей родственницей она является. Впрочем, кроме того раза она сама в этом поместье не появлялась, несмотря на его близость к резиденции. Ей всегда было важно оставаться на виду. Иметь особый вес и важность. Тщеславие – тоже наша слабость, но мне оно досталось в меньшей мере. — Я скосила на короля глаза, и он повторил: — Именно так. По-моему, ее светлость успела перехватить сей грех в той мере, что можно было бы его раздать поровну мне и моим сестрам. — Я улыбнулась, но спорить не стала. Впрочем, государь и вправду был менее тщеславен, чем герцогиня Аританская. Хотя он и без того был в центре внимания. Мне даже стало любопытно, что было бы, окажись он не вторых ролях. Однако озвучивать эту мысль я не стала. — Бедняга, как же она сейчас должна страдать, — закончил с усмешкой монарх.