Фёдор Логинов - страница 6

.

И не только строительству ГЭС препятствовали частные землевладельцы. Например, много усилий пришлось приложить, чтобы провести высоковольтную линию длиной примерно 70 километров от первой в России районной электростанции «Электропередача» (ныне — ГРЭС-3 в подмосковном Электрогорске) до Москвы. Для этого руководителям проекта пришлось лично договариваться с каждым из неуступчивых обладателей земель на пути от Элекгрогорска к Москве…

Казалось, что в своём экономическом развитии Россия безнадёжно отстала от передовых стран. Статистика, отражающая довоенное состояние её электроэнергетики, выглядит удручающе. «В 1913 году в России на душу населения вырабатывалось всего 14 киловатт-часов, для сравнения, в США этот показатель составлял 236 киловатт-часов. Но если по количественным характеристикам разница очевидна, то по качественным дореволюционная Россия нисколько не уступала передовым зарубежным странам»[7].

А это, естественно, служило прочной основой для разработки плана ГОЭЛРО, создавало хорошие предпосылки для его осуществления. Первостепенную роль сыграло то обстоятельство, что в стране сложилась целая плеяда научных и инженерных кадров, работавших в области электроэнергетики.

Комиссию ГОЭЛРО возглавил видный революционер и учёный-энергетик Г. М. Кржижановский. В 1894 году он с отличием окончил Санкт-Петербургский технологический институт, затем трудился в его научных лабораториях. Работал монтёром, инженером, заведовал в Санкт-Петербурге кабельной сетью «Общества электрического освещения 1886 года». В 1909 году опубликовал первую научную работу «О природе электрического тока». Заведовал кабельной сетью в Москве, руководил строительством электростанций в Подмосковье, участвовал в проектировании и строительстве первой в России электроцентрали «Электропередача».

В комиссию ГОЭЛРО входили такие видные специалисты, как И. Г. Александров (автор проекта Днепрогэса, предложивший вместо нескольких станций на Днепре с малой мощностью построить одну крупную), А. В. Винтер (до революции — начальник строительства электростанции на торфе «Электропередача», затем руководил строительством Шатурской ГРЭС и Днепростроем), уже упоминавшийся Г. О. Графтио, Р. Э. Классов (участвовал в проектировании и строительстве городских электростанций Москвы и Петербурга, торфяной электростанции «Электропередача», с 1906 года в течение двадцати лет был директором московской тепловой электростанции МГЭС-1), профессор электротехники К. А. Круг, учёный-электротехник М. А. Шателен и другие. Всего же к работе комиссии было привлечено около двухсот инженеров и учёных. (Имена некоторых из них мы ещё вспомним на страницах нашей книги.)

Говоря отом, что план ГОЭЛРОопирался на солидный научный и практический опыт, накопленный в процессе становления гидроэнергетики России в дореволюционный период, нельзя согласиться с теми, кто утверждает, что он якобы представляет собой не оригинальную разработку, а в основном заимствован у немецкого профессора политической экономии К. Баллода, выпустившего ещё в 1898 году в Германии книгу «Государство будущего, производство и потребление в социалистическом государстве». С этой книгой в комиссии ГОЭЛРО были, конечно, хорошо знакомы. «Но, во-первых, — как справедливо замечают историки и специалисты Министерства энергетики РФ, — сам этот материал — всего лишь кабинетный проект, в достаточной мере абстрактный, и вопрос о его реализации никогда не стоял и стоять не мог. Во-вторых, российские научные кадры от зарубежных ничуть не отставали, а в некоторых отношениях — в том числе в вопросе строительства экономики с опорой на энергетику — даже опережали их. А в-третьих, и это самое главное, природа и сырьевые ресурсы России, её территория, экономика, демография, национальный менталитет и даже денежная система столь уникальны, что исключают саму возможность полного заимствования и тем более копирования каких бы то ни было конкретных программ.

Поэтому можно смело утверждать, что как в теоретическом, так и в практическом аспекте план ГОЭЛРО оригинален и аналогов в мировой практике не имел. Напротив: его уникальность, привлекательность и практическая реальность стали причиной попыток копирования его ведущими странами мира. В период 1923–1931 годов появились программы электрификации США (разработчик Фран Баум), Германии (Оскар Миллер), Англии (так называемая комиссия Вейера), Франции (инженеры Ведем, Дюваль, Лаванши, Мативэ и Моляр), а также Польши, Японии и т. д. Но все они закончились неудачей ещё на стадии планирования и технике-экономических разработок»