Феи в шляпках - страница 4
Девушка...пела...в церковном хоре,
О всех усталых...в чужом краю,
О кораблях...ушедших в море,
О всех...забывших радость свою...
-Настюша, ты чего зеленые насаждения портишь?
Это Александр Эдуардович вышел покурить на крылечко.
-Так пел ее голос...летящий в купол...
И луч сиял...на белом плече...
И каждый...из мрака...смотрел и слушал
Как белое платье (я аж хлюпнула носом: так трогательно - белое платье!) пело в луче...
-Настя, что с тобой?
И всем казалось...что радость будет,
Что в тихой заводи... все корабли,
Что на чужбине... усталые люди
Светлую жизнь...себе обрели.
И голос был сладок...и луч был тонок (заминка, я сломала ноготь, черт!)
И только высоко...у царских врат
Причастный Тайнам...плакал ребенок (начинается истерика)
О том...что никто...не придет...НАЗАД! (выдрала пучок травы с корнем)
-Браво, девочка моя! Так бы и читала на репетиции...
Я сидела на траве и глотала слезы...юбка задралась совсем неприлично...дура!
-Настенька, милая...
-У меня дома голодная морская свинка...
-Ты чУдная девушка...у тебя такие глаза зеленые - как древние медные монеты, которые находят в курганах...
Правда, несколько секунд посмотрев в мои широко распахнутые от удивления глаза, Александр Эдуардович перевел взгляд на нескромно обнажившиеся ноги...
-С тобой надо индивидуально репетировать...Приходи завтра в семь...
Как же - репетировать он хочет, уже поверила! Нравлюсь я ему, вот что! Поэтому и произведения мои хвалит. А он ничего - видный мужчина. Уже больше сорока, есть седина... Если б не теть Галя, я б наверное, на какое-то время вообразила его своим отцом. А так что... Роман крутить? Можно попробовать от нечего делать. Как-никак, личная жизнь, которой почему-то с десятого класса - времен первой любви - не водится.
Глава третья. Не перечитываю вчерашнего - не хочу вспоминать, какой идиоткой выглядела со своими феями в шляпках и девушками из церковного хора.
Я пришла раньше семи - где-то без двадцати. Народу в ДК почти не было - по крайней мере, на нашем этаже. Аудитория, где мы обычно собираемся, была открыта, я зашла, хотела уже начать читать вслух стихотворение, как за дверью послышались шаги и голоса. Шли два человека - Александр Эдуардович (его я сразу узнала) и Герман Германович, режиссер самодеятельного театра (у него очень низкий голос - ни с кем не спутаешь).
-Так у тебя свидание с этой... Галиной племянницей? Что-то я ее не припомню... Какая она?- любопытствовал наш доморощенный Станиславский.
-Обычная девушка, полненькая...нелепо одевается, знаешь, как маленькая девочка - напяливает яркие шмотки, которые на ней трещат, а она этого словно не замечает. Да и как ей заметить - голова ерундой забита: пишет сказки - принцы, волшебники, драконы - это в двадцать-то с лишним лет! - и рассказы - того хуже: любовь, печаль, туманная даль. - он засмеялся. - Короче, никто ее еще не трахал, как следует.
-Фантазерка, значит? Решил реализовать свои сексуальные фантазии? - игриво пробасил Говнерман Говнерманович. - А Галя тебе уже надоела?
-Галя - это вулкан! Как мы только не...Мда...И заметь - выглядит она гораздо сексуальней племянницы. Хоть и намного старше. И влюблена в меня...до полной самоотдачи...Ну я тебе рассказывал...
- Умеешь же ты своими россказнями дурацкими бабу к себе привязать! Так на кой тебе эта...Настя, если тебя Галина удовлетворяет?
-Как тебе сказать...Что-то есть в девчонке особенное...Наивная такая...нецелованная...
-Смотри, если Галя узнает...Ты здорово рискуешь...
- Сейчас Гали в ДК нет - это точно. А потом...Кто не рискует, тот не пьет шампанское...в обществе молоденькой пышечки... Я выкручусь, не переживай. Сколько там времени?
-Сейчас без десяти семь, Александр Эдуардович. Я стою на подоконнике, окно открыто, и, если вы только переступите порог, я прыгну вниз, на лужайку, где вчера декламировала стихи...Этаж пятый, покалечусь точно. Тетя Галя вам этого не простит.
Ложь - в течение их разговора я не тронулась с места. Но он считал меня придурковатой - это было на руку.