Фельдмаршал Кутузов. Мифы и факты - страница 23

Екатерина II, уже благоволившая к Кутузову, после его очаковской раны обеспокоенно и неоднократно справлялась о нем у Г.А. Потемкина: «Отпиши, каков Кутузов и как он ранен, и от меня прикажи наведываться» (31 августа 1788 г.); «Пошли от меня наведываться, каков генерал-майор Кутузов, я весьма жалею о его ранах» (18 сентября); «Отпиши ко мне, каков генерал Кутузов» (7 ноября 1788 г.). За отличие в боях под Очаковом Императрица 21 апреля 1789 г. наградила Кутузова орденом Святой, Анны 1-й степени, а затем, в июне, еще и орденом Святого Владимира 2-й степени.

От второй раны Кутузов излечился гораздо быстрее, чем от первой. Уже через 6 месяцев он был в строю и 21 января 1789 г. получил от Г.А. Потемкина очередное назначение: принять командование Бугским егерским корпусом. Во главе этого корпуса Кутузов осенью 1790 г. присоединился к войскам, которые осадили мощную турецкую крепость Измаил. Командовал ими Суворов. Главнокомандующий Потемкин, не уверенный в том, что Измаил можно взять штурмом, писал Суворову: «Моя надежда на Бога и на Вашу храбрость <…>. Рибас будет Вам во всем на пользу по предприимчивости и усердию. Будешь доволен и Кутузовым…»[156]

На военном совете перед штурмом Измаила Суворов поставил вопрос: «Что делать?» Младший из командиров М.И. Платов (впоследствии герой Отечественной войны 1812 г., атаман Войска Донского) высказался первым: «Штурмовать!» Де Рибас заявил, что главную роль при этом должна сыграть его морская артиллерия. «Если вы согласитесь с Рибасом, — сказал Кутузов Суворову, — вся слава взятия Измаила будет принадлежать ему». Суворов, оценив столь изощренную мысль, заметил: «Кутузова и Рибас не обманет!» Это замечание Суворова стало историческим, и его при случае цитировали расширительно-обобщающе: «Кутузова никто не обманет!»[157]

Штурм Измаила в ночь с 11-го на 12 декабря 1790 г. стал классическим в истории войн образцом ночного штурма. Кутузов командовал одной из штурмующих колонн. Его батальоны преодолели ров перед крепостным валом, взошли на вал, овладели бастионом, но подоспевшие к туркам резервы сбросили их обратно в ров. Кутузов доложил Суворову, что надо отступать. Суворов ответил: «Я донес уже в Петербург о покорении Измаила, а Кутузова назначаю измаильским комендантом». Тогда Кутузов, взяв подкрепление, снова пошел на приступ, ворвался в крепость и штыковыми атаками рассеивал всех ее защитников, пока они не сдались.

«Век не увижу такого дела. Волосы дыбом становятся, — писал Кутузов жене на следующий день после штурма Измаила. — Кого в лагере ни спрошу, либо умер, либо умирает. Сердце у меня облилось кровью, и залился слезами».

Вступив в должность коменданта Измаила, Кутузов спросил Суворова, что означало объявление его комендантом задолго до взятия крепости. «Ничего! — таков был ответ Суворова. — Кутузов знает Суворова, а Суворов знает Кутузова. Если бы не взяли Измаил, Суворов бы умер под его стенами, и Кутузов тоже!»[158]

В списке представленных к наградам за взятие Измаила Суворов против фамилии Кутузова собственноручно приписал: «Генерал Кутузов шел у меня на левом крыле, но был правою моей рукою». По представлению Суворова, 25 марта 1791 г. Екатерина II пожаловала Кутузову звание генерал-поручика и орден Святого Георгия 3-го класса[159]. Так Кутузов на деле постигал суворовскую «науку побеждать».

1791 г. — последний в четвертой за XVIII в. русско-турецкой войне — принес Кутузову лавры новых побед. 4 июня, командуя отдельным отрядом в армии генерал-аншефа князя Н.В. Репнина, Кутузов разбил при Бабадаге 22-тысячный турецко-татарский корпус сераскера (главнокомандующего) Решида Ахмед-паши — своего будущего друга и противника в русско-турецкой войне 1806–1812 гг.

28 июля 1791 г. «за дело Бабадагское» он был награжден орденом Святого Александра Невского. Но прежде, чем Кутузов узнал об этой награде, он совершил еще большее «дело». 28 июня того же года в битве при Мачине корпус Кутузова, составлявший левое крыло армии Репнина, решающим образом повлиял на разгром 80-тысячного войска Юсуф-паши — великого визиря Турции. После битвы Репнин докладывал Екатерине II: «Расторопность и сообразительность генерала Кутузова превосходят всякую мою похвалу»