Феми–фан - страница 59

— Боишься?

Ольга ничего не ответила, отвернулась даже, но все равно краешком глаза видела, как он полез в кабину.

Прошло минут десять, Олег не возвращался. От нечего делать девушка подняла голову и стала следить, как вспыхивают и гаснут отражения на зеркальных боках корабля. Скоро в глазах у нее зарябило, потому что точно так же мигал и узор под ногами. Светящиеся ниточки, казалось, стали еще ярче, возможно из–за того, что над равниной сгустились тучи.

Олег не возвращался. Ольга почувствовала, что у нее начинает кружиться голова, а в ушах застучали крошечные молоточки. Корабль нависал неподвижной громадой, закрывая полнеба, и молчал.

День и вечер

— Я хотел сразиться с бешеным медведем.

— Зачем?

(Кинофильм “Золушка”, сценарий Е. Шварца)

Куда–то вмиг исчезли дымки, и Ольге это показалось дурным предзнаменованием. Стало очень страшно сидеть одной среди пляшущих огоньков и прислушиваться к тишине. Она подумала, что Олег никогда уже не вернется, и заплакал.

Вдруг раздался скрежет: это из раскрывшегося люка вывалилась кабина подъемника, пролетела несколько метров вниз и затормозила на площадке между опор. Внутри никого не было.

Ольга потыкала пальцем кабину подъемника. Ничего не произошло. Тогда она вошла внутрь и крепко зажмурила глаза. Кабина плавно тронулась, и через несколько секунд удушливый запах исчез.

Ольга открыла глаза и обнаружила себя посреди небольшого овального помещения, в котором, кроме светильника и нескольких надписей, ничего не было. Надписи гласили: “Проверь… Убедись… Не выходи…”

Ольга не собиралась выходить, она входила, поэтому долго не читала, а сразу направилась к двери, над которой светились зеленым буквы “ВХОД”. Дверь бесшумно отползла в сторону, и девушка оказалась в тесном коридоре, вдоль стен которого в нишах располагались скафандры. Олег сказал правду: у него на корабле и в самом деле имелись скафандры всех сортов.

Но где же сам хозяин?

Ольга прошлась вдоль ряда и остановилась перед нишей, в которой сиротливо темнел шлем. А скафандр?

Ольга протянула руку к шлему, и… он исчез вместе с коридором.

Жалобный крик, похожий на писк слепого котенка, заставил девушку опустить глаза.

Кто–то установил на тропе “самострел”, натянул тонкую проволоку, чтобы на голову неосторожного ходока обрушивалась увесистая дубинка. Ольга не без труда сдвинула ее и вытащила большого (с ладонь) паука, покрытого белой шерстью, необычайно длиннолапого и голубоглазого. Голубоглазый паук — это совершенно удивительное зрелище! Впрочем, может, он и не был пауком…

Девушка сдернула с плеч одеяло, завернула в него изрядно помятого бедолагу и прислушалась. Что–то происходило там, за плотной стеной молодого орешника.

Ольга сделала несколько шагов. Ничто вокруг не напоминало космический корабль. Громадные дубы, буки и клены гордо возносили к небу поредевшие кроны, а толстый слой чуть прихваченных морозом листьев мягко пружинил под ногами. Зима в этом мире пришла слишком рано, большая часть деревьев не успела еще сбросить листву.

Тропинка еле заметно подрагивала под ногами. Вначале Ольга не придала этому значения, а потом было уже поздно: тропа вдруг просела, и девушка оказалась на крутизне, боясь пошевелиться, чтобы не сорваться вниз.

Ее взгляду открылся глубокий овраг, заросший ивами, несколько поваленных деревьев, образующих квадрат, и странная компания в центре этого квадрата. Она увидела Олега со связанными руками, стоящего на краю канализационного люка, рядом с которым лежала крышка. Напротив него расположился в шезлонге скелет с окладистой рыжей бородой, а вокруг выстроились существа, одетые в одинаковые серые костюмчики с меховыми стоячими воротниками. Головы существ, лишенные растительности, были лиловыми, на макушках торчали уши–лепестки, нос провалился, глаза еле виднелись из глазных впадин. В общем, зрелище было не из приятных.

“Оборотни!” — с ужасом подумала Ольга.

— Церемония начинается! — задрав голову, проорал лиловый оборотень.

Грянули трубы, где–то вдалеке отсалютовал пушечными выстрелами невидимый замок.

— Не бойся, больно не будет, — Борода встал, отечески похлопал но плечу Олега и заглянул в зияющую у самых ног пасть колодца. Дно было погружено во тьму, и только у самой стены горели два желтых огонька–глаза. — Я отдал бы тебя дракону, но он временно постится.