Феминизм наглядно. Большая книга о женской революции - страница 18

Существует немало археологических и антропологических данных об охотницах. К примеру, в 2018 году археолог Рэндалл Хаас со своей командой нашли в Перуанских Андах захоронение. Оно датировалось 7000 г. до н. э. Рядом со скелетом лежали различные орудия охоты и инструменты по обработке шкур. Ученые сделали вывод, что охотник занимал высокое положение в обществе. Но когда провели лабораторный анализ останков, выяснилось, что это не охотник, а охотница (1).

Было выяснено, что это не исключение из правил. После изучения данных о захоронениях ученые сделали вывод, что в Северной и Южной Америке от 30 до 50 % охотников на самом деле были охотницами. При этом охотницами на крупную дичь (1). Археологиня и антропологиня Кэтрин Стерлинг утверждает, что, вероятно, к участию в охоте привлекалось как можно больше людей. Как только мать переставала кормить ребенка грудью, она выходила на охоту. На территории Южной и Северной Америки всего было найдено 429 захоронений с охотничьими орудиями. Установили пол в 27 случаях. 11 женских и 16 мужских.

Археолог Ким Хилл утверждает, что погребальный инвентарь могли положить к женщинам по религиозным мотивам. Однако Кэтрин Стерлинг не согласна с ним: «Находя охотничьи орудия в могилах мужчин, мы, как правило, не сомневаемся в том, что они принадлежали похороненному в ней человеку. А вот когда факты противоречат нашим представлениям о гендерных ролях, такие вопросы сразу же возникают» (1).

Среди ученых до сих пор господствует миф о том, что приниженное положение женщин вещь естественная, это существовало всегда, с начала времен. Этот аргумент может использоваться для оправдания несправедливости по отношению к женщинам. Но у нас есть все основания считать, что неравенство не существовало всегда, что это – неестественно.

Некоторые захоронения, некогда считавшиеся мужскими, на самом деле являются женскими. Например, в 2017 году было выявлено, что знаменитое захоронение викинга из Швеции на самом деле женское (2). Согласно исследованиям, среди викингов было немало воительниц (3).

Антропологи из Великобритании уверены в том, что в первобытном обществе не было патриархата. Более того, равенство полов – это эволюционное преимущество, именно оно помогло человеку вырваться вперед по сравнению с другими приматами. Один из авторов этого исследования, антрополог Марк Дайбл, утверждает: «Общепринято думать, что охотники-собиратели – это такие доминирующие мужчины-мачо. Мы же утверждаем, что мужчины стали доминировать, лишь когда возникло сельское хозяйство и люди научились накапливать ресурсы, что породило неравенство среди полов» (4).

Марк Дайбл проводил исследования и сделал вывод, что патриархат начал формироваться в эпоху неолита, когда начали распространяться скотоводство и земледелие. Мужчины научились (или у них была такая возможность, в отличие от женщин) копить экономические ресурсы, скот, зерно и проч. В этот период появляется многоженство, что только способствует распространению патриархальной культуры. Подробнее об исследовании Марка можно почитать по ссылке (5).

Разделение труда по половому признаку имело различные исторические формы. Но при этом оно всегда носило принудительный характер (6). Разделение труда по половому признаку – результат не естественного исторического течения времени, но результат принуждения. В условиях отсутствия принуждения женщин к типично «женской» работе женщины могли заниматься всем тем, что сегодня считается как «мужским», так и «женским». В условиях отсутствия патриархата женщины занимались тем, что помогало выжить. Поэтому охота на крупную и мелкую дичь были и «женским» делом.

Вероятно, мужчина стал называться «добытчиком» с тех пор, когда мужчины насильно вытеснили женщин из сферы охоты. Звание «добытчика» подчеркивало господство мужчин над женщинами. Вероятно, мужчины настолько же самозваные «добытчики», насколько они и «защитники».

Согласно исследованию агрессивного поведения среди полов в обществах охотников-собирателей роль женщин в охоте и войне была неограниченной. Биоархеологические данные из центральной Калифорнии, охватывающие период с 3050 г. до н. э. по 1899 г. н. э., показывают, что модели травм у мужчин и женщин схожи. В целом, опыт мужчин и женщин насильственного поведения и травм от резкой силы очень схож, различия имеются, но они не являются статистически значимыми. Например, время получения травмы сопоставимо у мужчин (87,03 %, прижизненных; 12,97 % прижизненных) и женщин (81,34 %, прижизненных; 18,66 % прижизненных). Траектория травм схожа у 42,62 % мужчин и 40,54 % женщин (7).