Феникс [СИ] - страница 4
мало этого послания, они посмели ещё что-то нацарапать…»
Я так и сделал: перенёс тётю на диван и привёл её в чувство. Но вскоре ей стало плохо с сердцем, и мне пришлось с помощью магии немного «подлечить» и успокоить её. Дани в этом не участвовал, снова и снова перечитывая клочок бумаги, найденный им в коробке под тряпкой. Как же он бесился: губы были упрямо сжаты, а привычно холодные глаза — горели ненавистью…
Мы сидели рядом на диване. Дани молчал, я вытирал слёзы дрожащей рукой. Брат протянул мне записку: «Не пытайтесь искать Джека, или вас ждёт та же участь».
― Ну, как, Феникс, тебя больше не тянет на подвиги? ― его голос звучал не как обычно, с иронией, а с нескрываемой злостью. Сейчас брат не прятался за привычной маской равнодушия, он, наконец, был собой.
Но я не обижался, разделяя его боль. Взял за руку, в очередной раз посылая тепло своей магии и разгоняя мрачную тучу над его головой. Последнее время приходилось делать это слишком часто. Мне было страшно от мысли, что скоро тьма так разрастётся, что поглотит Дани целиком. А ведь он даже ни о чём не подозревал.
Я ничего ему не ответил, боясь расстроить ещё больше. Потому что, после получения страшной посылки не только не передумал, а, напротив, укрепился в своём решении отправиться на поиски дяди. Никакого определённого плана у меня не было, одно только отчаянное безрассудство и глупая самонадеянность. Я не представлял, как оставить родных в такое трудное время, и выжидал подходящий момент, чтобы ещё раз поговорить с братом.
На следующее утро мы закопали ящик с дядиной рукой в нашем саду. Потом Дани ушёл принимать дела отца. Я остался с тётей Луизой и рассказал ей о своём решении отправиться на поиски дяди. К моему удивлению, она не стала меня отговаривать. Просто крепко обняла и поцеловала.
― Тебе будет непросто, Феникс. Ты очень добрый мальчик и хороший маг. Но одному в том мире у тебя почти нет шансов остаться в живых. Боюсь, ты не сможешь помочь Джеку, никто не сможет. Но ведь всё равно пойдёшь, так? У тебя такое же благородное сердце, как у отца. Поэтому, единственное, что я могу тебе дать ― моё благословение. И пусть бог и моя любовь берегут тебя…
Мы провели весь день вместе. Тётя рассказывала мне о своей жизни в мире магии. За этот день я узнал и понял намного больше, чем за прошедшие годы своих «тайных» исследований. К вечеру вернулся Дани, бросив привычное: «Всё в порядке», ― добиться от него большего мы так и не смогли.
После ужина я попытался снова с ним поговорить.
― Дани, скажи, у тебя правда всё нормально в фирме отца, как ты объяснил его отсутствие?
―Да никак. С чего это я должен перед ними объясняться? Не забывай, я ― тоже маг. Сказал, что теперь все работают на меня, и они сразу же согласились. Ничего сложного, простое заклинание подчинения. Глупые людишки, ― он ухмыльнулся.
Мне это не понравилось, но я промолчал. В этом мире у меня было немало друзей, которых я очень ценил. Отношение брата к людям меня расстраивало, оставалось надеяться, что со временем всё изменится. Хотя в глубине души уже тогда догадывался, что будет как раз наоборот.
―Дани, понимаю, что ты заботишься обо мне, но я не просто подросток, а достаточно сильный маг. Не знаю, что ждёт меня впереди, но очень постараюсь найти…
Я не договорил, потому что брат схватил меня за рубашку и притянул к себе. Сжавшись в комок, и, зажмурившись в ожидании удара, я замер, но ничего не произошло. Он оттолкнул меня и процедил сквозь зубы: «Малолетний идиот! Безумец! Если тебе так хочется сдохнуть, ну так сделай это! Не буду тебя останавливать, но запомни: уйдёшь, никогда этого не забуду. Ты же меня знаешь, рано или поздно ответишь за всё. Если, конечно, чудом останешься в живых…»
Дани встал и ушёл, дав понять, что разговор окончен. Я поплёлся в свою комнату, вещи для похода были давно собраны. Надев куртку, и закинув рюкзак на плечо, поколебался немного, стоит ли заходить ещё раз к тёте, и решил этого не делать. Открыл карту местности, куда собирался попасть, и, вздохнув, прочитал заклинание, вызывающее переход.
К тому, что случилось в следующий момент, я оказался не готов, как к многому другому, ожидавшему меня