Фэнтези и Фантастика. Сборник рассказов и миниатюр [СИ] - страница 16

Уже приходил какой-то мужик, кричал, что дождь будет лить ещё тридцать дней и надо строить корабль. А на борт он хотел набрать зверья всякого-разного, по две штуки. А чего по две-то? Свиней вон тех же лучше бы целое стадо взять, коров там, коз… Тридцать дней жрать-то на корабле ведь надо. Так нет, он хотел дикого зверья взять и непременно по парам. А зачем — не объяснил. Заявил, что ему какой-то Боб так велел. Ну и странное же имечко — Боб. И кто это такой вообще? Ну, мы его, конечно, взашей вытолкали — мужика того, не Боба. Боб-то вовсе не приходил, так что он явно поумней будет, не зря его тот чудак слушается всё же.

Только вот корабль ничем тут не поможет, хоть со зверьём, хоть с птицами. И дождь даже через тридцать дней не кончится. Меч-то за этот месяц сам в пещеру не заплывёт. Ну, разве что течением сдвинет, но на это надежды мало. Пусть на это Боб надеется, а я думаю, надо самому не плошать.

Но я сам-то обратно ни ногой. Скоро до пещеры только вплавь добраться можно будет. А из нас, гномов, пловцы не ахти. То есть, плыть, конечно, можем — но только вниз, как топор. Слишком уж сильно земля-матушка к себе притягивает. А потому… Потому надо других дураков найти. А вот и они, легки на помине.

— Эй, ребята! Вижу, вы настоящие искатели приключений! Ну, идите сюда, не тушуйтесь. Да-да, ты, остроухий, и приятель твой. Как насчёт отправиться на поиски великого и могучего древнего артефакта? Я вам и карту нарисую. И крестик поставлю, все ориентиры дам. Вот смотри, тут пещера, тут меч, а рядом жареный орк лежит. И если меч занести в пещеру и положить в магический круг… Откуда я так точно всё знаю? Да как же, это ж великий и могучий Громовой Клинок! Про него семьсот двадцать три пророчества написано! И про орка, конечно, тоже не забыли. Что же прорицатели дураки, по-вашему? Да клянусь своей бородой! Согласны? Ну, тогда ещё по кружечке, а с утречка вперёд!

Хм, да, вот дело и сделано. Посмотрим, что из этого выйдет. А интересно, что происходит с эльфом, когда в него попадает молния?..

Повозка прогрохотала по брусчатке мостовой. Окинув профессиональным взглядом виляющее заднее колесо, странник понял — скоро отвалится. Но предлагать свои услуги по починке явно было не время, как бы не оказаться побитым. Ибо всё внимание горожан сосредоточилось на двух мужчинах, запертых в установленной на повозке клетке.

— Кто это? За что их? — осведомился путник.

— За любовь, — сообщила стоящая рядом женщина, шмыгнув носом и промокая глаза платком.

Поняв, что от неё внятного ответа не дождётся, странник принялся пробираться через толпу следом за повозкой. С тем же вопросом он обратился к мужчине, в лице которого не наблюдалось ни капли сочувствия к отправляемым на эшафот.

— Этих-то? — зыркнув исподлобья уточнил тот. — За мерзость пред ликом божьим. У, изверги, проклятущие!

— А что именно они сделали? — с некоторой опаской уточнил странник.

Собеседник одарил путника ещё более хмурым взглядом, сурово поджав губы. Путешественник уже собирался ретироваться и поискать ответа в другом месте, когда мужчина всё же ответил:

— Они того… друг с другом… аки с бабой… Ну, ты понял.

Мужик махнул рукой и, не дожидаясь ответа, скрылся в толпе. А путник вновь поспешил за повозкой, на сей раз обратив всё внимание на арестованных.

Они сидели по разным углам клетки, прикованные к прутьям. В драных лохмотьях, сквозь которые виднелись следы побоев. Ни один, ни другой будто не замечали толпы вокруг, не реагируя ни на ругань и проклятия, ни на редкие слова сочувствия. Мужчины смотрели только друг на друга, будто ведя взглядами молчаливый разговор, иногда улыбаясь и кивая. Им не требовались слова, чтобы понимать друг друга. Не было на их лицах отчаяния или страха грядущей казни. Даже когда стражники вытаскивали пленников из клетки и вели на эшафот, мужчины продолжали смотреть только друг на друга.

Странник осмотрелся вокруг, вглядываясь в лица зрителей. И среди ненависти, отвращения и презрения увидел и то чувство, которое испытал сам. Зависть. К тому, что у каждого из этих двоих есть человек, который важнее всего остального мира, в котором сосредоточен весь мир, и кроме которого ничто в мире не имеет значения.