Феррус Манус: Горгон Медузы - страница 19

Венн покачал головой. Если бюрократа и тревожил скрежет за дальним люком, он не подавал виду.

— Верховные лорды обязали всех граждан не верить необоснованным преувеличениям имперских посланников. Прибытие еще одного флота с подкреплениями ни в коей мере не подтверждает лживые заявления противника.

От такой новости Декка вскинул бровь. Тобрис взглянул вдоль коридора и, судя по движению мышц лица, сдержал инстинктивное желание прикусить губу.

— Однако же я уверен, что сейчас Верховные лорды посоветовали бы нам не задерживаться.

Медпалубы ударного крейсера XIII легиона «Экзекутор» только начинали возвращаться к нормальной работе. Сервиторы с отрешенными взглядами и радиационными рубцами смывали кровь с плиточного пола, монотонно водя швабрами туда-сюда. Гудели очистители воздуха, но тонизирующие ароматы эвкалипта и амбры смешивались с запахами контрсептика и геля от ожогов, образуя сладковатую вонь. В отсеках было слишком тепло. Свет люменов с оттенком сепии и обильные дозы анестетиков погружали умирающих пациентов в сон.

Тулл Риордан заставлял себя бодрствовать. Миновав шипящую завесу обеззараживающих газов, он заковылял дальше, прерывисто стуча тростью по металлическим плиткам. Настенный хрон показывал три часа двадцать минут. Но, может быть, и восемь часов… Когда Тулл прищурился, экран размылся у него перед глазами.

Риордан всегда мучился бессонницей, особенно если рядом умирали люди.

— Какого черта ты делаешь? С ума сошел?

Милин Ясколич — медике, прикрепленная к полку Серранийских Пельтастов[13], — занималась ранами одного из солдат. Все тело лежащего без сознания мужчины, кроме носа и глаз, покрывали бинты. Видимые участки кожи алели, как при сильном солнечном ожоге. Ко рту бойца подходила трубка для питательных веществ, пропущенная через несколько слоев. Другие катетеры и провода тянулись к расположенным вокруг капельницам и попискивающим мониторам с минимальной яркостью экранов.

Милин почти целиком скрывал полный костюм биологической защиты — гибкий сине-зеленый скафандр, который напоминал частично надутый мешок для мусора. Большое пластиковое забрало опускалось до уровня груди. Лицо Ясколич подсвечивала снизу полоса люмен-лампочек.

— Забавно выглядишь, — сказал Тулл.

— Знаешь, что забавно? Входить в отделение для зараженных в одном хирургическом халате. Эти люди облучены!

Шагая к маленькой захламленной стойке администратора у входа в палату, Риордан поморщился: колено у него словно раскалывалось. Скрепленная штифтами чашечка всякий раз воспалялась после бессонной ночи. Он повесил трость на вешалку для халатов, взял доску-планшет и, моргая, чтобы прогнать дремоту, стал изучать записи в историях болезни, сделанные за несколько часов после его прошлой смены.

— Ты меня слушаешь? — не отступалась Милин.

— Предполагаю, тебе известна глубина проникновения альфа-частиц.

— Предполагаю, тебе известно, что такое меланома!

— На мне две майки.

— Тулл! Не играй в гребаного мученика!

— «Мученика»? — Листая записи, Риордан хмуро сдвинул брови. — Мученики здесь они. На этих бойцов сбросили целый атомный арсенал, и четыре дня спустя они еще живы. Если я герой лишь потому, что решился зайти в их палату, то мы живем в паршивом мире, согласна?

Ясколич покачала головой, но мешковатый пластиковый костюм не шевельнулся.

— Каждый вносит свой вклад. Думаю, там, внизу, солдатам приятно было думать, что тут, наверху, о них позаботимся мы.

Ее слова не убедили Тулла. Что-то бормоча себе под нос, он водил пальцами по тексту, накарябанному ужасным почерком Милин. Да, в перчатках неудобно держать стило, но доктор Ясколич писала, как истинный медике.

— У полковника Гриппе усилились болевые реакции… — Он прочел еще несколько строчек. — Вот идея навскидку, прямо с потолка: может, это из-за того, что ты велела снизить ему дозу болеутоляющего?

— Мы ограничиваем расход лекарств. Раненых очень много, уж ты-то должен знать.

— Еще можно вырубать их амасеком, как в старые добрые времена.

— Тулл…

— Нет. К черту это все.

Щелкнув пальцами, Риордан подозвал брата милосердия, который проверял внутривенные катетеры у пациента на соседней койке. Парня, кажется, звали Харибан, но ассистенты менялись так часто, что Тулл не успевал запомнить их в лицо, даже если они не одевались, будто магосы-генеторы на вскрытии ксеноса.