Фея Темной - страница 3

— Не уверенна, что надолго, но да, я дома. Здравствуй, папа. — Она с наслаждением прижалась к нему, чувствуя себя снова маленькой рядом с ним.

— Почему не уверенна? — её отстранили и пристально рассмотрели.

— Я прошла посвящение, отец. И теперь себе не очень принадлежу. Если Тёмная позовёт, мой долг выполнять её волю.

Родители, как она и ожидала, новости не обрадовались.

— Всё-таки прошла. Зачем Фэй? Ты ведь обуздала силу. Ты могла остаться простой жрицей и уйти, когда тебе заблагорассудится. Создать семью. — отец явно готов был взорваться возмущением, но пока что сдерживался.

— Это моё решение. А семья? Покажи мне того, кто не испугается моей силы и я подумаю. — усмехнулась Феисия, видя как вспыхивают раздражением такие же карие, как у неё глаза.

— Думаешь, не найдётся такой?

— Пока не встречала. — съязвила девушка и почему-то вспомнила пылающие белым пламенем глаза ослепительно красивого рыжего мужчины, который спокойно смог преодолеть кокон из сорвавшейся с цепи магии смерти. Тогда его руки, обхватившие её лицо, смогли вырвать её из власти страха и погрузить в сон, спасая этим от выгорания.

Но это видение из прошлого больше не вызывало в ней того трепета, что раньше. Так что, девушка выбросила его головы и спросила наконец то, что действительно хотела услышать.

— Может теперь мне кто-то ответит, куда подевалась Мелора?

Родители переглянулись, а потом мама встала, подошла к секретеру и взяла в одном из ящичков какой-то конверт. Погладила его кончиками пальцев, и Фэй не сомневалась, что она сейчас читает энергетику этой вещи, тонкий эмоциональный след, который оставил тот, кто написал это письмо. И ещё девушка знала, что мама не сильна в чтении вещей. Это очень хорошо умела делать Рисса, немного могли они с Мелой, но не мама. А значит, письмо написал кто-то близкий, родной.

— Возьми, Фэй. — сине-зелёные глаза матери посмотрели на неё с грустью.

Девушка осторожно приняла конверт, прислушиваясь к ощущениям. Писала сестра. От бумаги веяло грустью и болью, застарелой, злой, безнадёжной. И прощанием. Боясь подтвердить свои опасения, Феисия достала сложенный вдвое лист. В душе она трепетала, но руки её были тверды и уверены.

“ Дорогие мои мама и папа, дорогая Фей, я прошу у вас прощения за то беспокойство, что причиню вам своим поступком. Я знаю, как вы волнуетесь за меня, как стараетесь укрыть от мира, защитить, вернуть мне силу духа, как оберегаете от волнений и не напоминаете о моей ошибке, моей потере, моей неполноценности. И я безумно устала от этого. Я — калека, и навсегда таковой останусь, как бы вы не убеждали меня и себя в обратном. И возможно мне нужно выбраться из кокона вашей опеки. Чтобы наконец-то смириться с этим, принять себя таковой и научится жить. Без напоминаний о прошлом. Я прошу вас, не ищите меня. Я хочу найти свой путь.

С любовью, ваша Мелора. “

— Когда она ушла? — Феисия ещё раз пробежала глазами ровные строчки, чувствуя облегчение. Сестра всего лишь сбежала из дому. Если бы речь шла не о Мелоре, она бы пожелала ей удачи в поисках себя и своего пути.

— Месяц назад. — кратко сообщил отец.

— И ты не искал её? Не верю. — девушка пристально уставилась в его глаза.

— Не надо на меня своей тьмой полыхать, дочь. — Кираш Сэйрано и не подумал отвести взгляд. — Конечно, я искал её. Но Мела хорошо подготовилась. Да и силой её боги, не обидели. Скрыться у неё получилось.

— И что? Это всё? Мы это так оставим? — Фэй не могла смирится с мыслью о сестре, слишком беззащитной, слишком ранимой, слишком сломанной, которая легко может попасть в беду.

— У тебя есть предложения?

— Я могу найти её? Кровную связь никто не отменял!

— Она не захочет вернуться. — устало возразила мать. — Мела давно вынашивала эту мысль. Я чувствовала её решимость и тоску. Ей здесь было плохо. Возможно, мы действительно слишком опекали и теперь должны отпустить её?

— Вот найду, убежусь, что ей ничего не угрожает, и отпущу. — припечатала Феисия, вкладывая письмо обратно в конверт.

То, что мама не одобряет её решения, она прекрасно видела и чувствовала, но по-другому поступить не могла и менять его не собиралась. Впрочем никто с ней и не спорил. И если мама не делала этого, ибо не видела в этом смысла, ощущая её решимость, то отец — потому, что поддерживал.