Фигурка - страница 17
Аля чувствовала, как взмокла, как липкий пот стекает со лба, а в области затылка внезапно стало так болезненно холодно!.. Там словно зияла дыра, в которой вместе с морозным ветром пульсировал и толчками накатывал голод.
Стоило его ощутить, как накатившая разом невыносимая усталость почти её сломала, ударив под дых, только вспышка чужого злобного смеха внутри обозлила, и нервной энергии хватило продержаться ещё чуть-чуть.
- Беги, беги, давай же, Жанна! - выдавила из своей пасти Аля.
Рыжая её точно вообще не слышала. Она снова уронила телефон и в панике, никак не могла подняться с пола. Халат сполз с её плеч, оголяя забинтованное тело. Пот и гной пропитал бинты насквозь, и этот болезненный запах, к ужасу Алевтины, наполнял её рот слюной. Голод в морозном затылке вспыхнул вновь, обдав мозг одновременно жаром и ледяным огнём, судорогой животной потребности распространяясь по всему телу.
"Пора!" - раздалось в ушах Али. Нет. Нет. Нет же! Она покачала головой, резко открывая окно, впуская влажный воздух в квартиру. Щелк - и слова замерли во рту, наткнувшись на вязкую преграду. Она облизнулась, посмотрев на Жанну. Хохот и лавина голода смела собой все её благородные порывы. Внутренне она ругалась, упиралась, боролась, но удержаться сил не хватило. Её втоптали вниз, ломая и круша всмятку всё: плоть кости, естество.
Там было узко, пусто и черно, и можно было сколько угодно кричать и биться всем телом о черноту-стену...
Голова псевдо-Алевтины крутанулась вокруг своей оси. Затем наклонилась вперёд, как цветок в стебле, внутри которого имелась полость. Тварь зарычала. Руки выстрелили вперёд длинными шлангами, хватко устремляясь к Жанне.
Жанна точно собралась с силами и, умудрившись подняться, вместо того чтобы направиться к двери, бросилась к окну, завизжав пронзительно и громко.
Влажный хлопок! Руки промазали мимо ускользнувшей добычи. Голова псевдо-Алевтины выпрямилась, и из холодной полости на затылке показались вертлявые жгутики.
Жанна уверенно схватилась за штору - и, опираясь ногой о батарею, залезла на подоконник, затем сиганула в окно. То ли в надежде спастись, то ли решив убиться, но не достаться твари.
Жгутики цепко обвили тело падающей, хватко перехватив в полёте, беспрепятственно встречаясь с потоком ливневой воды с небес.
В дверь квартиры настойчиво позвонили. Раз. Другой. Третий. Затем сильно постучали, сообщая о своём намерении выбить дверь и проникнуть в квартиру.
Тем временем подвижные и гибкие жгутики спеленали пойманное тело и втащили внутрь квартиры, подтягивая к оскаленной пасти твари. Язык вырвался изо рта, разветвляясь сетью трубочек, каждая из которых присосалась к телу Жанны, с наслаждением втягивая кровь, гной и подкожный жир. Рыжая судорожно дёргалась, пуская пену изо рта, а затем закатила глаза и медленно осела на пол пустым мешком кожи и растворённых костей.
Дверь сорвалась с петель, и в квартиру ворвались полицейские.
Раздутый пузырь с дырой вверху, где раньше располагался затылок, прилепился к стене, на его кожистой поверхности вздымалась и опадала мерная рябь.
- Что за херня! - вытащил пистолет из кобуры оперуполномоченный, жестом подзывая молодого помощника с лёгкой щетиной, давая ему указания вызвать подмогу.
"Тук-тук-тук!" - громко и отчётливо пронзило тишину комнаты, перебив шум дождя. Опера переглянулись. Звук издавала штуковина на стене. Опер, что зашёл первым, потянулся за рацией. Тихий протяжный свист остервенело засвербел в костях, заставляя мужчин замереть на месте. Хлопок. С влажным чмоканьем пузырь на стене взорвался, обрызгав всю комнату прозрачной вонючей жижей.
- Александр Иванович, - робко позвал старшего опер с щетиной, вытирая попавшую на лицо жижу, и вдруг остановился. Фонарь за окном осветил стоящую в углу скособоченную и изломанную, подобно заржавелой лестнице, фигуру. Мужчина ощутил, как остро сжался мочевой пузырь. Александр Иванович вдруг задрожал и, точно загипнотизированный, направился прямиком к тени. Молодой опер завопил и, вытащив из кобуры пистолет, стал разряжать в тень обойму.