Фиктивный Муж - страница 25

И, собравшись с мыслями, я с болью прошептала:

– Ты прав…

Парень прижал меня крепче к себе и не своим голосом спросил:

– Кира, ты уверена, что отец тебе родной? Просто в голове не укладывается…

Я усмехнулась и, приподняв голову, посмотрела на Илью.

– Отец, едва я родилась, сделал ДНК-тест, и девяносто девять процентов указывает на наше с ним родство.

Илья провел пальцем по моей скуле, всматриваясь в глаза.

– Как твоя мать могла сойтись с таким человеком? – спросил он, качая головой.

– Так же, как и я с тобой… Только ей не так повезло, как мне. И брак у них считался настоящим, ни о каком разводе и речи быть не могло…

Парень отвел взгляд от меня и, нервно сглотнув, задал очередной вопрос:

– За что отец тебя ненавидит?

Слова ударили в сердце, я знала, что это правда. Но слышать это от кого-то другого было больно.

– Он хотел мальчика. И когда матери сказали, что будет девочка, он начал ее избивать, желая добиться выкидыша. – Я усмехнулась, укладывая голову на его груди, и продолжила: – Но я оказалась живучей. Мать родила меня на восьмом месяце, недоношенной. При родах у нее начали отказывать почки и все остальные органы. И врачи понимали, что спасать нужно девочку. – Я перевела дыхание и крепче прижалась к Илье. – Поскольку семья Лебедевых была всегда окружена прессой, сдать в детдом меня не могли… Отец даже Кирой меня назвал только потому, что хотел сына Кирилла. И вся его ненависть только из-за того, что я девчонка. Ну и из-за того еще, что я в детстве не со зла испортила очень важный договор… последствия этого ты уже видел на моей пояснице.

Илья гладил меня утешающе по волосам и не переставал целовать в макушку. Мое сердечко, которое заледенело от обиды, вновь начало оттаивать.

– Как таких ублюдков земля носит? – прошептал он, положив руку мне на талию. – Мне родители говорили, что твой отец любил жену до потери пульса и еле справился с ее потерей…

Я истерически рассмеялась, уткнувшись носом в его грудь.

– Этот человек не умеет любить! Он чудовище.

Илья нежно погладил мою поясницу и прошептал:

– Я знаю… Но мы его уничтожим. – Он приподнял мою голову и заглянул в глаза. – Кирюш, не выполняй его приказы. Я рядом и не дам тебя в обиду. Давай поставим его на место? Маленькую хрупкую девочку может обидеть каждый, но у тебя теперь есть я… И я помогу тебе дать ему отпор.

Я завороженно посмотрела на него, не в силах поверить, что он действительно мне хочет помочь, и прошептала:

– Зачем тебе это нужно?

Илья слегка улыбнулся и прижался губами к моему лбу.

– Ты мне не безразлична, Кира… Не могу позволить, чтоб тебя обижали. Ты же моя жена…

Я остолбенела от слов «моя жена», уже не слыша, что он говорил дальше. По телу пробежали приятные и невыносимо нежные мурашки. Он впервые так назвал меня не на публике. Интересно, он сам понял, что сказал?

Илья поцеловал меня в носик и, освобождая из своих объятий, встал с постели, кинув на меня веселый взгляд.

– Кирюш, твой муж пришел с работы жутко голодный. Ты собираешься меня кормить?

Я рассмеялась и кивнула, поднимаясь с постели. Локтем заехала ему в бок. Илья рассмеялся и принялся меня щекотать, но я вырвалась и сбежала на кухню.

Мой взгляд упал на огромный букет роз, и, приостановившись, я почувствовала легкое касание на своей талии. Я подняла голову, посмотрев на Илью.

– Ты цветы, похоже, не донес своей любимой?

– Нет… Это тебе мои извинения за то, что не ночевал дома.

Я усмехнулась, подходя к столику, рассматривая цветы, которые были перетянуты широкой красной атласной лентой, завязанной в красивый бант. Взяла цветы, но их оказалось так много, что со стороны можно было подумать, будто я их обнимаю. Опустила голову, вдыхая терпкий запах роз. Волосы спадали над ними, не позволяя видеть Илью. И, почувствовав его руки на своей талии, я ощутила прилив нежности. Он прикоснулся губами к моей макушке и прошептал:

– Прости меня…

Ну что он делает с моим сердцем? Да оно просто разрывается от чувств! Нет, этого нельзя допускать! Его нельзя любить. Он не мой и никогда не станет моим! Нельзя так безрассудно отдавать ему свое сердце. Игра окончена, и я не готова играть в нее вновь. Поскольку мое поражение даже мне очевидно…