Философическая история Человеческого рода или Человека, рассмотренная в социальном состоянии в своих политических и религиозных взаимоотношениях, во - страница 43

В это самое время Черная раса, которую я всегда называл Судэйской из-за ее экваториального происхождения и противоположности Белой расе, названной мной Гиперборейской (Борейской), существовала в полном расцвете Социального состояния. Она покрыла всю Африку сильными нациями, произошедшими от нее, владела Аравией и продвинула свои колонии по всем сторонам южной Азии и вглубь континента. Множество монументов, несущих африканский характер, существуют до наших дней во всех местах и свидетельствуют о величии народов, которым они принадлежали. Громадные сооружения Махабалипурам, пещеры Эллоры (d'Ellora), храмы Истхакар (Isthakar), крепостные стены Кавказа, пирамиды Мемфиса, впадины (les excavations) Фив в Египте и много других произведений, которых пораженное воображение присваивает Гигантам, доказывают долгое существование Судэйской расы и великий рывок, что она совершила в искусствах. Относительно этих монументов можно сделать интересную ремарку. Ведь тип, в соответствии с которым они всё построили, является типом пещеры, выдолбленной в скале. Это наводит на мысль, что первые жилища африканских народностей являлись видами крипт, подобным образом сделанными, и имя троглодитов должно было быть их родовым именем. Тип примитивного жилища гиперборейских наций, который был повозкой, узнается в легкости греческой архитектуры, в форме античных храмов и даже в форме домов. Что же касается срединных рас, господствовавших и господствующих еще в Азии, принадлежащих к Желтой расе, Восточно-татарской и китайской, очень многочисленной, хотя и очень укорененной в своей древности, то, очевидно, что все их монументы точно изображают форму шатра, который был их первым пристанищем.

Итак, очень сильная и очень распространившаяся в Африке и по югу Азии Судэйская раса знала еще несовершенно о северных странах этой части мира и представляла Европу лишь в очень смутной идее. Несомненно, общим мнением было, что этот широкий простор, занятый беслодными и пораженными вечной зимой землями, не должен быть обитаем. В отношении Африки противоположное мнение бытовало в Европе, когда Гиперборейская раса, достигнув определенной ступени своей цивилизации, начала обретать географическое знание. Как бы то ни было, но евразийский север стал известен Судэйцам к моменту, когда должно было иметь место это событие. Каковыми являлись обстоятельства, приведшие к нему и средства, использованные для этого, не имеет значения: его желало Провидение и оно сбылось.

Белые люди впервые заметили при свете своих загоревшихся лесов людей, отличного от них цвета кожи. Но не только эта разница их поразила. Люди, одетые в необычные одежды и блистающие кирассы, умело и точно владели грозным оружием, неизвестным в этих местах. Они имели многочисленную кавалерию, они сражались на колесницах и вплоть до чудовищных башен, которые, передвигаясь как колоссы, сеяли смерть со всех сторон. Первым впечатлением стало изумление. Кое-каких белых женщин, которыми эти чужеземцы овладели и у них пытались снискать благосклонности, было нетрудно соблазнить. Они были очень несчастными на своей родине, чтобы к ней еще питать любовь. Возвратившись в свои жилища, они показали полученные ими сверкающие колье, изящные и приятно узороченные ткани. Не понадобилось большего, чтобы вскружить головы всем другим. Много женщин, воспользовавшись покровом ночи, убежало, дабы соединиться с чужестранцами. Отцы, мужья, прислушиваясь лишь к своей злобе, схватили свое слабое оружие и пошли вперед, дабы вступиться за своих дочерей и жен. Их выступление предвидели, их ожидали. Исход начатого боя был предрешен. Многих белых убили, огромнейшее число их стало узниками; остаток спасся бегством.

Гремевший набат постепенно, но в малое время распространился по Гиперборейской расе. Большими массами собрались народности обсуждать то, что нужно было предпринять, не предусмотрев поначалу, что им обсуждать, не зная для чего это обсуждение. Нависшая надо всеми опасность пробудила Всеобщую волю, которая, проявившись, приняла пока форму плебисцита, но ее исполнение не было столь легким, как это совершалось прежде. Она не действовала больше сама по себе. Собравшийся народ ее ощущал и прекрасно видел, что одного намерения объявить войну было недостаточно, и если не найдется средств ее вести, то он будет неминуемо разбит. Вслед за этим человек, которого Естество наделило атлетическим сложением и необычайной силой, встав посреди собрания, заявил, что он берет на себя обязанность найти эти средства. Его внушительный вид, уверенность воодушевили собрание. Всеобщий возглас раздался в его честь. Его провозгласили