Флаг на грот-мачте - страница 9

— Вы и таких сопляков принимаете? — спросил Ленька.

— Маленькие — это «волчата». Когда подрастут, их принимают в бойскауты, — объяснила Эрна.

— Почему «волчата»? — спросил Никита. — Этот больше на поросенка смахивает.

Эрна нахмурила брови.

— Конечно, они дети людей, но должны быть такими, как Маугли, которого воспитали волки. Читал? — спросила она.

— А то! — сказал Ленька. По выражению его лица трудно было понять, читал он про Маугли или не читал.

В это время между берез раздались три коротких свистка и команда:

— «Бобры», ко мне!

Это командовал высокий бойскаут. Он опирался на длинную палку, которая доставала ему до полей шляпы, сдвинутой чуть на глаза. На палке развевался треугольный флажок с нашитым силуэтом зверя. К бойскауту со всех сторон подбегали другие ребята.

— А ты почему не идешь? — спросил Никита Эрну.

— Это не наш тотем. У нас, гёрлскаутов, тотем «Ласточка». «Черный бобр» — это тотем Костиного патруля. Костя собирает свой патруль.

Никита вспомнил из Буссенара, которого тоже читал с Сенькой Шпротом, что тотемом у индейцев назывался знак племени.

Эрна тронула Никиту за рукав:

— Павлик зовет, наш скаут-мастер.

С крыльца им махал молодой мужчина в бойскаутской форме. На шее у него был повязан не красный, а зеленый платок.

Удивительно, как неожиданно и о многом может мгновенно подумать человек! Пока Эрна салютовала скаут-мастеру, Никита успел подумать, что Павлик чем-то похож на Шуля, с которым Никита скитался больше года. Что у Шуля был такой же квадратный, гладко выбритый подбородок и такие же прозрачные глаза. Что Шуль хотя и гад последний, но ничего не боялся. Ведь он тогда первый выскочил из теплушки с винтовкой в руках и бросился в высокий ковыль, где разворачивались махновские тачанки и носились бородатые конники, блестя шашками. А ненавидеть Шуля он стал с самого начала, когда тот, обучая их партерной гимнастике, громко щелкал своим цирковым хлыстом, и особенно после того, как исхлестал маленькую Соньку, и она, глотая слезы, показала Никите вспухшие шрамы на своих тощих ребрах…

Скаут-мастер слегка потрепал Никиту за жесткие черные волосы и улыбнулся.

— Это Никита. Он недавно приехал, — сказала Эрна.

— Вот и отлично. Я слышал в редакции «Волны», что к Николаю Демьяновичу приехал сын…

Никита покосился на Эрну. Девчонка смотрела на него смеющимися глазами.

Между берез послышался тройной свисток:

— «Ласточки», ко мне!

Эрна убежала к своему тотему. Скаут-мастер проследил взглядом, как выстраивается у голубого флажка патруль девочек, и повернулся к Леньке:

— Ты тоже хочешь быть бойскаутом?

Ленька кивнул:

— Мы оба хотим.

— Тогда идемте.

Они поднялись на второй этаж. По углам первой комнаты были оборудованы уголки патрулей. В одном углу с надписью «Патруль «Чайка» с потолка свисало чучело чайки. Бусинками глаз птица следила за ребятами. В простенке между окон висел портрет мужчины в ковбойской шляпе.

— Сэр Роберт Баден Пауль, основатель и вдохновитель бойскаутизма! торжественно произнес скаут-мастер, отдавая салют портрету.

Ребята невольно подтянулись, как будто им скомандовали «смирно».

В другой комнате между окон, в которые заглядывали зеленые верхушки берез, висело знамя. На середине полотнища был нашит трехлепестковый значок.

— Белая лилия, — сказал скаут-мастер, — символ чистоты идей бойскаутизма. Три соединенных лепестка: ум, сила, воля, собранные вместе. Обо всем этом и о многом другом вы узнаете на патрульных занятиях, продолжал скаут-мастер. Он открыл застекленную дверцу шкафа с надписью «Музей дружины» и протянул ребятам тонкий журнал.

— Здесь вы прочтете законы и обычаи бойскаутов. Их нужно знать и всегда выполнять.

На обложке журнала был нарисован бойскаут с длинной палкой в руках.

Палка эта называлась посохом, и, выйдя во двор, ребята увидели, как его применяют. С ним легко перепрыгивать через небольшие препятствия, на нем удобно носить тяжести. Из двух посохов и гимнастерок можно сделать носилки для переноски раненых. На посохах натягивают палатки. Посохом можно защищаться от собак. Никита сразу оценил это достоинство.