Флэш без козырей - страница 8
Конечно же, ему помогала в этом и моя известность, и тот факт, что мой папаша, который к тому времени благополучно ублажал свою белую горячку в тихом сельском уголке, во время он был членом Парламента и добился чертовски отменных результатов в избирательной кампании. Он получил абсолютное большинство голосов после того, как отстегал хлыстом своего соперника накануне голосования и предложил сразиться врукопашную с любым кандидатом, которого виги решатся выставить в округе, включая даже самого Бругама.[8] Конечно же, мой сатрап вложил в это дело больше сил, чем я, хотя его и подкосила Реформа; и пусть мне недостает его пыла, зато я обладаю талантом к выживанию на политической и прочих аренах.
Так или иначе, прошло несколько недель, прежде чем Моррисон объявил, что я должен встретиться с «известными людьми» (как он их называл) и что для этого нам с ним нужно на несколько дней отправиться в Уилтшир, в резиденцию главного тори в округе, среди гостей которого будут несколько крупных политиков. Все это звучало чертовски скучно, и без сомнения так бы и было, если бы не мои лень и тщеславие, которые привели к очередной жуткой гримасе фортуны. А помимо всего прочего, я еще и продулся на дерби.[9]
Итак, мы с Моррисоном оставили Элспет дома, занятую своими берлинками [IV*], и сели на поезд до Бристоля. Мой тесть был самым паршивым компаньоном для путешествий, какого только можно было себе представить, поскольку помимо своего смертельного занудства обладал еще милой привычкой ворчать и придираться ко всему — начиная от чтива в привокзальных киосках, которое он называл «мусором» и заканчивая этим новым обычаем платить чаевые железнодорожным служащим. [V*] Можете мне поверить, как я рад был, когда мы, наконец, добрались до Девайзиса, откуда отправились в Сиэнд, маленькое уютное местечко, где и располагалась цель нашего путешествия — роскошная усадьба под названием Клив-хаус.
Хозяин был именно таким, каким полагается быть друзьям старого Моррисона — среднего возраста банкир — денежный мешок по имени Локк, с длинными вислыми бакенбардами и лицом, напоминающим труп трёхдневной свежести. Он принял нас достаточно тепло, но, насколько я мог судить по виду женщин в скромных чепцах, рассевшихся вокруг на стульях и занятых изучением книг по самосовершенствованию, нас пригласили на какое-то домашнее торжество, что было вовсе не в стиле старины Флэши.
Я-то сам предпочитал охотиться неделями напролет, когда можно пожрать в любое время — и чтоб побольше бренди и песен! — когда парни отливают прямо по углам и не расходятся до рассвета, и чтобы никаких женщин, кроме местных «голозадых наездниц», как их обычно называл старина Джек Миттон.[10] Но, видите ли, к 1848-му все это закончилось, и все, на что можно было рассчитывать — и то, лишь в некоторых домах, — это поиграть в карты до полуночи, после того как леди уйдут отдыхать. Помнится, Спид рассказывал мне, как раз в те времена, что ему довелось гостить в одном доме, где его будили в восемь утра на молитву, а после ланча на десерт предлагали почитать сборник проповедей.
К счастью, Клив-хаус не был столь уж суровым местом, но все-таки атмосфера там так и осталась бы унылой, кабы не присутствие одной девушки, столь явно выделявшейся из общей массы. Я положил на нее глаз с самого начала — блондинка, стройная, как ива, на ходу эдак покачивает бедрами и смотрит такими всезнающими глазами. Странное дело, я впервые встретил ее в Кливе и потом потерял из виду на целых шесть лет, до тех пор, пока случайно не обнаружил ее под Балаклавой, занятой приготовлением завтрака для пикета шотландских горцев из полка Кэмпбелла, в тот самый день, когда Кардиган пустился в свою знаменитую атаку. Ее звали Фанни Локк. [VI*] Она была младшей сестрой нашего хозяина, чертовски симпатичная восемнадцатилетняя девчонка с формами зрелой матроны. Как и многие девушки, чье тело по развитию значительно опережало свой возраст, она толком не знала, что с ним делать, так что я мог дать ей кучу полезных советов. Как только я увидел Фанни спускающейся по лестнице в Кливе, так сразу на нее и запал. Можете быть уверены, я быстро разузнал что к чему, и, когда понял, что она — приветливая малышка и к тому же заядлая наездница, то придумал подходящий план и пригласил покататься верхом на следующий день. Во время прогулки она могла бы показать мне местные сельские достопримечательности (я-то, понятное дело, больше всего думал о густой и высокой траве, где можно было бы удобно прилечь вдвоем).