Флейта Вивьен.Бунтарка в академии Смерти - страница 37

Перед девушкой опустилась огромная когтистая лапа. На одном из когтей действительно сиял огромный перстень с кроваво-красным камнем. Вивьен осторожно обхватила коготь обеими руками, любуясь золотыми искорками внутри кристалла.

— Так вот оно что… — прошептал дракон, ни к кому особо не обращаясь. — Молодые люди, придётся подождать, — засуетился торговец. — Только не уходите! Не уходите… У меня для вас кое-что есть, — и хозяин, кашляя, принялся рыться в своих сокровищах.

— Странно, — прошептал Арвель.

— Ты о чём? — так же тихо спросила Вивьен, — им не хотелось, чтобы дракон услышал, хотя он, наверное, глуховат от старости.

— Никогда не видел старого дракона, — нахмурился некромант. — Они… Они не стареют! Живут веками. То есть они, конечно, умирают, но…

— Раз умирают, значит — стареют, — пожала плечами Вивьен.

— Странно, — упрямо поджал губы Дакота, но тут дракон воскликнул:

— Нашёл! Думаю, это как раз то, что вам нужно, о прекрасная, юная колдунья… Взгляните-ка?

Едва взгляд Вивьен упал на вытянутую шкатулку, она сразу почувствовала… Что-то. Тепло в солнечном плетении. Крышка открылась…

Если среди бесконечных магических миров и существовала трубка, подходящая ей, Вивьен из Ланкона, то это была она! Вне всякого сомнения. Маленькая, из светлого дерева, расписанная яркими красками! Стоило лишь раз взять её в руки, чтобы понять — она нашла свою волшебную вещь, она не ошиблась. Вернее, угадал старик-дракон.

— Спасибо! — улыбнулась Вивьен и с благодарностью протянула дракону руку. — Можете взять мою кровь.

— Ха-ха-ха… Кха-кха…кхеее… Ой, насмешила, — из янтарных глаз полились слёзы. — Старому Мунку не нужна кровь некроманта, девочка. Возьми трубку просто так. Здесь, на рынке, полно охотников за артефактами, способных достойно расплатиться. Идите с миром, адепты Академии Смерти. Ах, да! Чуть не забыл. Это — тоже подарок. Как тебя зовут?

— Вивьен. Вивьен Ланмо.

— Вот оно как… Интересное у тебя…имя. Вот, Вивьен. Возьми, — и дракон протянул ей горсть расшитых мелким бисером бархатных мешочков.

— Спасибо… Спасибо вам! И всё же мне хотелось бы расплатиться, вот только… Не знаю, как.

— И я не знаю, — добродушно развёл лапами дракон. — Сдохшую несколько тысячелетий назад крысу не возьму, — кивнул дракон на Маки, который всё это время сидел у девушки на плече, — Даже не уговаривай, ха-ха-ха… кхе…кхе…кхаррр…

— Я знаю, что можно сделать, — неожиданно заявил Арвель. — Сыграй, Вивьен. Драконы обожают музыку!

— Это правда, — тут же отозвался дракон. — Юный некромант говорит дело. А ты умеешь играть?

— На флейте, — кивнула Вивьен, уже ища кэнэ и путаясь в складках мантии. — Какую музыку вы любите больше? Весёлую или грустную?

— Играй обе песни! Грустную — за трубку, весёлую — за мешочки, — мгновенно отозвался дракон, словно забыв, что только что собирался всё это девушке подарить, — Мешочки зачарованы, — добавил торговец с умоляющим взглядом.

Вивьен улыбнулась. Она и не собиралась торговаться — она может играть хоть весь день! Разве устанешь, если занятие по душе?

Дракон слушал. Плакал. Приплясывал. И что удивительно — совсем не кашлял. Оказалось, драконы и вправду очень любят музыку — кончилось тем, что Вивьен сыграла всё, что знала!

— Спасибо, девочка! — растроганно поблагодарил старик. — И тебе спасибо, юный некромант. Ты это… Хорошо придумал! У меня для тебя кое-что есть. Считай — девочка расплатилась за двоих — она подарила мне больше, чем взяла, так что… Вы не оставите нас? — вдруг обратился дракон к Вивьен. — Мне хочется сказать юноше кое-что наедине.

— Конечно, — они с Арвелем переглянулись, и она отошла к лавке с амулетами.

Дракон и некромант о чём-то шептались, а Вивьен рассматривала товары. Маки сладко спал в капюшоне мантии — последняя песня его усыпила. На этот раз продавцом оказалась совершенно обычная девушка — не старше самой Вивьен, маленькая торговка сама с ног до головы была обвешана амулетами на любой вкус.

— Что желаем? — улыбнулась девчонка, и вдруг…

Чьи-то руки схватили сзади. Вивьен дёрнулась, на голову упал мешок, от пыльной ткани защипало глаза, свет померк — она крикнула, что есть мочи: