Формула от смерти, или Наследник - страница 9

Но почему мое состояние меня не пугает? Может, пора уже забеспокоится? Или хотя бы разобраться.

Пытаюсь открыть глаза, но не получается. Видимо, для этого придется приложить больше усилий и, по-моему, так не должно быть.

Что если тело мне не повинуется?

Эта тревожная мысль заставляет меня машинально нахмуриться. И от этого движения я начинаю чувствовать всё свое тело. От боли я на секунду задыхаюсь – меня с ног до головы пронзают тысячи маленьких иголок, будто бы всё тело затекло, но намного больнее. Невольно стону, но от этого по мне проходит ещё одна волна боли.

И в одно мгновение ко мне возвращаются воспоминания. Они накатываются на меня волнами, накрывая с головой. Я всё вспоминаю…

Я всё ещё в автобусе или уже в больнице? Неужели я так сильно приложился головой? И что у меня с глазами? А что если я все еще не вижу!

От зарождающегося страха оказаться слепым сердце набирает ход, но открывать глаза я не решаюсь, боясь очередной колючей боли во всем теле.

Но я же не могу вечно бездвижно лежать?

Наконец, когда боль после первого движения полностью стихает, и мне надоедает лежать парализованным страхом, я двигаю мизинцем. От пальца по всему телу идёт лёгкое совсем незначительное покалывание, которое даже не назовешь больным, скорее просто неприятное.

Ладно. Хорошо. Я сделаю это.

Принимаю решительные действия – резко сажусь и открываю глаза. Мир не сразу обретает четкость, но стоит мне ее вернуть, пару раз моргнув, я подпрыгиваю от неожиданности – передо мною стоит высокая девушка с длинными, заплетёнными в косу, чёрными волосами и темно-карими глазами, пристально и с опаской разглядывающими меня. Правую руку она держит за спиной. Молчит и никак не реагирует на мое удивление и легкий испуг.

Я не знаю, кто она. Вижу ее впервые, впрочем, как и эту комнату. Помещение большое и просторное, и, что странно, цилиндрической формы – нет и намека на угол. Только четыре деревянные балки, утыкающиеся боками в стены и тянущиеся концами вверх, создают ощущение кубичности комнаты. Стены построены из серого, местами слегка зеленоватого, камня, а потолок отсутствует, вместо него конусный купол крыши, закреплённый балками. И здесь всего одно незастеклённое окно, из которого видно только кусок серого неба. Из мебели большой тазик с водой, кровать, на которой я сижу, и ведро.

Странное место. Совсем не похожее на больницу. Но если не больница, тогда где я?

Перевожу взгляд на девушку. Она всё ещё на меня смотрит, как будто чего-то от меня ждёт, при этом её лицо ничего не выражает. И это напрягает. Чувствую себя неудобно.

– Может, хватит на меня пялиться?

Она не реагирует, как с манекеном разговаривать.

– Эй, с тобой всё в порядке… девочка?

Странная какая-то…

Так как она продолжает молчать, я начинаю двигаться в сторону края кровати, чтобы встать. И замираю, боясь сдвинуться с места. Девушка, неожиданно ожив, выводит руку из-за спины, и у моего горла оказывается лезвие кинжала, который я нашёл в автобусе. Я даже испугаться не успеваю.

Что происходит?

Поднимаю руки ладонями вперёд. За эту секунду ее лицо выражает страх, сомнение, а затем решимость. Странно, но мне все еще не страшно, хотя я вижу, что она настроена серьезно и готова проткнуть меня, если что-то пойдёт не так.

– Ты что, совсем ненормальная? Убери кинжал, – мой голос нереально спокойный и ровный для данных обстоятельств.

Девушка не двигается с места, только чуть выше поднимает руку – лезвие упирается в подбородок, мне приходится задрать голову вверх.

Вместо страха, чувствую нарастающее раздражение. Чего она так себя ведет? Нельзя сказать причину, перед тем как угрожать!?

Я знаю, что моя злость ни к чему хорошему не приведет, но сейчас мне на это пофиг.

– Ты собираешься меня сразу прикончить, или, может, сначала скажешь за что? – говорю слишком нагло. И тут же жалею. Если она разозлиться, то, не задумываясь, проткнет меня!

Но мои слова, наоборот, будто пугают ее. Рука вздрагивает, оставляя на моей шее царапину.

Что я такого сказал?

Не успеваю я понять, что её напугало, как она снова становится спокойной и равнодушной. Но всё же чуть-чуть отодвигает от меня кинжал.