Freak - страница 2

На сегодняшний день в школе был намечен совет педагогов и руководства. Причиной этому событию послужил вопрос, выдвинутый руководством и учителями, в первую очередь учительницей по биологии Зинаидой Михайловной по прозвищу «змея», питающей к своему коллеге одну лишь враждебность, о профпригодности преподавателя литературы Даниса Александровича.

– Войдите. – ответил голос директора за дверью, когда Данис Александрович постучался. Кроме директора его встретили недоброжелательные взгляды завуча и Зинаиды Михайловны. – Почему вы заставляете нас ждать вас, позвольте спросить? – обратилась к нему директор без приветствия. – Или вы осмеливайтесь думать, что нам больше нечем заняться?

– Я прошу прощения. Меня задержали кое-какие обстоятельства в кафе. – ответил Данис Александрович.

– Вместо того, чтобы явиться на совет, он, изволите ли видеть, трапезничает в кафе. – язвительно сказала Зинаида Михайловна, обращаясь к завучу и директору. Литературовед воздержался от комментария. Он хорошо знал этот тип людей, к которому принадлежала язвительная особа и очень не любил.

– Будьте добры, – холодно обратилась руководительница школы к литератору, не называя его по имени, – объяснить здесь присутствующим, почему на вас постоянно поступают жалобы от преподавателей? – Данис Александрович молчал, ожидая продолжения.

– Да, будьте столь великодушны! – продолжала злорадствовать Зинаида Михайловна. – Объясните, чем были вызваны оскорбления в мой адрес в присутствии коллег? – Мужчина продолжал молчать.

– Пожалуй главная здесь змея, а не директор, – подумал он, – и инициатор собрания тоже.

– Да что же вы молчите? Язык проглотили? – впервые обратилась к нему завуч, при этом поглядывая на змею и директора, словно ища в их лицах одобрения. – Кстати, кто вам дал право приходить в учебное заведение в таком виде? – продолжала она, указывая на его обувь, которая представляла из себя деревянные сандалии в форме скамеечки, на широкие штаны, как у персидских султанов и футболку. – Вам не раз делались замечания по поводу вашей одежды, однако вы упорно игнорируйте все замечания.

– Извольте отвечать, когда к вам обраща… – не договорила Зинаида Михайловна. Она схватилась за горло обеими руками и рухнула на стул, не в силах выдохнуть. Директор и ее зам соскочили со своих мест. – Да что с вами? – вопрошали они в ужасе, обступив Зинаиду Михайловну.

По-прежнему ничего не говоря, Данис Александрович открыл свой чемодан. В нем находились тетради, ручки, а также яблоко и кухонный нож. Выхватив нож и обычную ручку, он подошел к Зинаиде Михайловне. Его движения были молниеносными. Из ручки вынул стержень. Аккуратно уложил ее на пол, под лопатки положил толстую папку со стола, затем запрокинул ее голову назад. После чего пальцами левой руки пощупал шею, для того, чтобы зафиксировать щитовидный хрящ. Ножом, которая была у него в правой руке, рассек кожу и сделал надрез. Пальцами расширил трахею. Через разрез, в просвет гортани вставил пустую ручку. После этого женщина смогла вдохнуть. Данис Александрович поднялся, подошел к своему чемодану, вернул нож на место и запер его. Все были ошеломлены увиденным. Взоры, обращенные на него, были полны удивления, восхищения и благодарности.

– Я сделал ей коникотомию. – сказал бывший хирург. Я заметил при ее вдохе свистящий шум, ее дыхание стало тяжелым. Если бы я помедлил, у нее могло возникнуть остановка дыхания. А теперь, с вашего позволения, я отвечу на ваши вопросы. – сказал педагог, усаживаясь на стул. – От преподавателей поступают жалобы, так как я не раз им говорил, что нельзя обращаться с детьми, как с отбросами, не нужно их обзывать, от этого они умнее не станут, а ведь наша с вами задача научить их уму разуму. Если бы наше общество было устроено правильным образом, то важнейшей из наук являлась бы педагогика, и назначение ее заключалось бы в том, чтобы нащупать и развить в каждом ребенке присущий ему и только ему драгоценный талант. Я убежден, что каждый, абсолютно каждый ребенок наделен талантом. Наша, то есть, задача педагогов заключается в том, чтобы разглядеть, выявить этот талант и помочь ребенку развивать его. Мои коллеги сочли мои замечания за оскорбления и принялись жаловаться. А что же касается моей одежды, то не вы, никто-либо другой не можете заставить меня не носить то, в чем я чувствую себя комфортно. В этой футболке и широких штанах я чувствую себя свободным, а то, что на ногах – это Гэта – японские сандалии. В них мои ноги свободно дышат. Все просто. – улыбнулся он. – В конце концов в школу мы приходим не для демонстрации своего туалета, а, чтобы преподавать. Я ведь не прихожу в дезабилье? – улыбнулся он, смотря на завуча. – А сейчас, с вашего позволения, позвольте отклониться. Я опаздываю на занятия. – Он хотел направиться к выходу, как Зинаида Михайловна очень тихо произнесла: «Спа…». – Простите, что? – спросил он.